Если истинная сила характера заключается в том, чтобы превозмогать внезапную слабость, Шомберг проявил недюжинную силу. Сравнение с мухой заставило его удвоить строгое достоинство осанки с усилием, подобным тому, с каким взрослый человек расширяет грудь, чтобы надуть воздушный шар ребенка. Развязная и пренебрежительная манера Рикардо действительно могла хоть кого свести с ума.
— Вот что я за человек, — продолжал секретарь. — Этого нельзя было подумать — а? Нет? А надо, чтобы это знали. Потому-то я вам говорю об этом, но вижу, что вы мне верите только наполовину. Во всяком случае, вы не можете заподозрить меня в том, что я пьян, сколько вы на меня ни смотрите. Я за весь день не выпил ничего более хмельного, чем стакан ледяной воды. Нужно быть настоящим джентльменом, чтобы разглядеть, что у человека в желудке. О, он-то сумел меня понять! Я говорил вам, что мы немного поговорили о том о сем во время плавания. И я сквозь окно каюты видел, как он играл там в карты с теми, другими. Надо же было убивать время. Как-то раз он это заметил, и тогда-то я ему и сказал, что люблю карты… и что я обычно довольно счастлив в игре… О, он сумел оценить меня по достоинству. Почему бы и нет? Джентльмен стоит другого человека… и даже немного больше.
Шомберг внезапно понял, что эти два авантюриста прекрасно подходили друг к другу, несмотря на страшное различие. Под несхожими масками они скрывали совершенно тождественные души.
— Тогда он сказал мне, — продолжал фамильярно Рикардо: — «Я готов. Пора удирать, Мартин».
Он в первый раз назвал меня Мартином. Я спросил:
— Вы полагаете, сэр?
— Вы же не думали, что я стану бегать за этим дурацким кладом? Я хотел уплыть потихоньку. Я избрал немного дорогой способ передвижения, но он был очень удачен.
Я дал ему понять, что принадлежу ему. С ним я готов был на все и не больше задумался бы над тем, чтобы убить человека, чем чтобы поиграть с ним в орлянку.
I — Убить? — проговорил он своим спокойным тоном. — Что вы хотите сказать, черт возьми? О чем вы говорите? Есть люди, которых приходится убивать, потому что они лезут вам под ноги, но в таком случае это законная самозащита, понимаете?
Я понял. Я сказал ему, что спущусь на минутку вниз, чтобы сунуть кое-какие вещи в свой матросский мешок. Я никогда не хотел обременять себя большим багажом; я любил чувствовать себя в море налегке. Поднявшись снова наверх, я увидел, что он шагает по палубе, как будто вышел по своему обыкновению подышать перед сном свежим воздухом.
— Вы готовы?
— Да, сэр!
Он даже не взглянул на меня. С тех пор как мы днем бросили якорь, на воду у кормы была спущена шлюпка. Он швырнул в воду окурок сигары.