Казалось, прошел целый час перед тем, как она опустилась на колени и тихо сказала: «Съешь это».
Я вскинул голову, но по-прежнему избегал смотреть ей в глаза. «Ни за что!» — подумал я. Как и прежде, мое упрямство сделало только хуже. Она начала лупить меня, а я изо всех сил вцепился в стул. Мне казалось, если я упаду, она прыгнет сверху и начнет топтаться по мне.
— Я сказала «Съешь это!», — визжала мама.
Я сменил тактику и принялся плакать. «Тяни время!» — повторял я про себя. Чтобы сосредоточиться, я начал считать. Время было моим союзником. Мои слезы только сильнее разозлили маму, удары посыпались один за другим. Она остановилась лишь, когда заплакал Рассел.
Хотя мое лицо было испачкано в какашках, я был доволен, ведь мне все-таки удалось победить. Я попытался стереть их с лица, стряхивая вонючую жижу на пол. Мама тихо пела Расселу колыбельную, и я представил, как он уютно свернулся у нее на руках. Я молился, чтобы он не заснул. Но через несколько секунд моя удача подошла к концу.
Все еще улыбаясь, мама вернулась ко мне. Схватила за шею и повела на кухню. Там, на столе, лежала еще одна грязная пеленка. От запаха меня едва не вывернуло наизнанку. «Теперь-то ты съешь все!» — сказала мама. Глаза у нее были точно такие же, как в тот день, когда она пыталась сжечь меня на плите. Стараясь не двигать головой, я скосил глаза в поисках ярких часов, которые должны были висеть на стене. Через несколько секунд я с ужасом понял, что они находятся позади меня. Без них я чувствовал себя совсем беспомощным. Я уже знал: в такие моменты мне необходимо сосредоточиться на чем-то, чтобы не потерять контроль над ситуацией. Но я не успел ничего сделать — мамины пальцы сжались у меня на шее, и она злобно прошипела: «Ешь!» Я задержал дыхание. Запах был просто тошнотворным. Я попытался сосредоточиться на краешке пеленки. Секунды текли, как часы. Мама явно разгадала мой план. Она ткнула меня лицом в пеленку и начала возить из стороны в сторону.
Я предугадал ее движение, поэтому, когда она начала придавливать мою голову к столу, успел закрыть глаза и крепко сжать губы. Первым пострадал нос. В ноздри набилось что-то мягкое и теплое, потекла кровь. Я пытался остановить ее и нечаянно шмыгнул носом, так что втянул кусочки кала вместе с кровью. Руками уперся в столешницу и начал выворачиваться из маминых рук. Крутился изо всех сил, но это не помогало. И вдруг она отпустила меня. «Они вернулись! Они вернулись!» — испуганно вздохнула мама. Мигом схватила из раковины выстиранное белье и швырнула его мне.