— Но матушка, я ходила за травами, из которых сделаю лекарство для сестры.
— Господь вас уже наказал, дочь моя.
— Мне все равно, накажет меня Господь или нет! — закричала Анжелика, раскрасневшись от усталости и жары. — Я хочу приготовить отвар для сестры!
— Дочь моя, сейчас уже поздно чего-либо хотеть. Ваша сестра УМЕРЛА.
Анжелика не плакала, стоя над белым, неподвижным и словно высохшим телом. Она даже не злилась на Ортанс за ее почти театральные рыдания. Почему вообще эта курица плачет? Она никогда не любила Мадлон. Она любит только себя.
— Увы, деточки мои, — сказала им старая монахиня, — таков закон Божий. Много детей умирает. Мне рассказали, что у вашей матери десять детей, а потеряла она лишь одного. Теперь вот двоих. Это не так уж много. Я знаю даму, которая из пятнадцати детей потеряла семерых. Так случается. Бог дал — Бог взял. Много детей умирает. Такова воля Божья!..
После смерти Мадлон Анжелика стала еще нелюдимее и, возможно, еще более непокорной.
Все время она проводила в раздумьях, забившись в какой-нибудь уголок большого дома.
В наказание за побег Анжелике запретили выходить в сад и в огород, но она находила способ туда проскользнуть. Настоятельница сначала даже подумывала отослать девочку домой, но, несмотря на тяготы гражданской войны, барон де Сансе исключительно аккуратно вносил плату за обеих своих дочерей, чего нельзя было сказать о других родителях.
Кроме того, Ортанс считали одной из самых лучших воспитанниц. У нее были все шансы стать настоящей светской дамой. Поэтому из уважения к старшей сестре младшую оставили, но перестали ею заниматься.
Глава 13
Двор в Пуатье. — Первое предложение дерзкого пажа. — Встреча с господином Венсаном
КРОВОПРОЛИТНЫЕ сражения происходили все чаще. Фронда была словно хвост гигантского дракона, в конвульсиях бьющийся о землю. Война продолжалась. У стен Парижа сошлись армии двух великих полководцев: Конде, стоявшего во главе Фронды принцев, и Тюренна, который выступал на стороне короля. Во время сражения, начавшегося у ворот Сент-Антуан, армии наносили друг другу такие сокрушительные удары, что, казалось, силы обоих противников, в конце концов, будут разбиты в прах.
Мадемуазель де Монпансье, дочь Гастона Орлеанского, претендующего на трон Франции, решилась стрелять из пушек крепости Бастилия по армии своего кузена — короля, вынудив того отступить. Это позволило открыть ворота для окровавленной мятежной армии принцев, которая смогла спастись в городе. Король и Тюренн отошли к Понтуаз.
Впрочем, затишье не продлилось долго.