Он решил разговаривать с ней открыто.
Анжелика с удивлением отметила, что для Молина этот разговор имеет не меньшее значение. Она с нетерпением ждала, что же скажет управляющий, поэтому любопытство и нетерпение победили в ней те чувства разочарования и смущения, что не давали ей покоя с самого вечера. Она даже не удивилась этому слегка непринужденному тону, в котором протекал их разговор.
— Почему вы думаете, что со мной можно разговаривать иначе, чем с моим отцом?
— Это довольно сложно объяснить, мадемуазель. Я не философ, и все мои знания я приобрел в процессе работы. Простите меня за откровенность, но хочу сказать вам, что дворяне никогда не поймут, что меня в моей деятельности вдохновляет именно жажда труда.
— Но я думаю, крестьяне работают больше вас.
— Они тянут лямку, а это не одно и то же. Они тупы, невежественны, и не осознают собственного интереса, как, впрочем, этого не понимают и люди вашего круга, которые ничего не создают. Знать не приносит никакой пользы, единственное, что она способна производить — это разрушительные войны. Ваш отец, хотя и начал сейчас хоть что-то делать, но тем не менее он никогда не поймет, что такое труд!
— Вы считаете, что он не сможет добиться успеха? — с беспокойством спросила Анжелика, и тут же почувствовала, как сжалось ее сердце. — Я считала, что его дела идут совсем не плохо, что лишний раз доказывает ваш интерес к ним.
— Если бы мы продавали по несколько тысяч мулов в год, и наши годовые доходы постоянно увеличивались, вот это было бы явным признаком того, что дела идут не плохо.
— Но ведь мы этого добьемся рано или поздно?
— Нет, и только потому, что разведение мулов, пусть даже с большим размахом, даже при хорошем денежном резерве для всяких непредвиденных обстоятельств как эпидемии или война, так и останется всего-навсего разведением мулов. Это как земледелие — очень долгое и очень не прибыльное дело. Между прочим, ни земля, ни скот никогда и никого не обогащали по-настоящему: припомните, какие большие стада были у библейских пастухов и насколько бедно они жили.
— Но если вы в этом так убеждены, господин Молин, то тем более я не понимаю, как вы, человек весьма осмотрительный, могли затеять такое дело, которое, по вашим словам, не только не прибыльное, но и долгое.
— Вот именно поэтому мессиру барону, вашему отцу, и мне нужна ваша помощь.
— Но я же не могу заставить ваших ослиц приносить приплод в два раза чаще.
— Но вы можете помочь увеличить доходы от них в два раза.
— Не могу уяснить, каким образом.
— Вы легко меня поймете. Чтобы любое дело было прибыльным, капитал должен оборачиваться быстро, и так как на законы Божьи мы влиять не можем, то нам приходится пользоваться человеческим недомыслием. Мулы для нас всего лишь ширма. Именно они покрывают наши текущие расходы, и мы можем поддерживать самые лучшие отношения с военным интендантством, которому мы поставляем кожу и рабочий скот. Но самое главное то, что караваны мулов перевозят по дорогам большое количество грузов, и мы при этом не платим ни дорожных, ни таможенных пошлин. И вот, используя эти льготы, мы с караванами мулов отправляем в Англию свинец и серебро. Назад мулы привозят якобы мешки черного шлака, его еще называют «флюсом», который необходим для работ на руднике, но на самом же деле это золото и серебро, которые переправляют нам через Лондон из воюющей с нами Испании.