В дверь позвонили.
Юля попрощалась с подругой и пошла открывать. На пороге стоял брат, торжествующе помахивая белым конвертом. Учеба на факультете криминалистики научила его профессионально проводить обыски. Илья разделил родительскую квартиру на квадраты и прочесывал их один за другим. Письмо обнаружилось в чехле со свадебным платьем. Расчет был точен – Юля никогда бы не прикоснулась к этому наряду, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
Брат отдал Юльке письмо, ей пришлось изобразить радостное смущение.
– Ну ладно, не буду тебе мешать. Ты уж извини, я в него заглянул одним глазком. Хорошее письмо. Наслаждайся!
Он чмокнул Юлю в щеку, повернулся и ушел, фальшиво напевая «Две звезды, две светлых по-о-о-вести».
Два письма оказались абсолютно одинаковыми и не отличались даже запятой, будто их штамповал автомат. Светкино письмо наверняка было точно таким же.
Чтобы сжечь их, тазик не понадобился, хватило и пепельницы. Юля достала из ящика с бельем пачку ментоловых сигарет и закурила. Выдохнула сладкий дым, стряхнула пепел в остатки костерка и включила чайник. Суслик права, все-таки ей повезло, причем повезло даже дважды – в том, что она не успела выйти замуж за Юру, и в том, что первое письмо украли и она не успела сбежать в тюрьму на свидание.
…В двери повернулся ключ. Вернулся муж, привел дочку с прогулки. Тошка с разбегу запрыгнула матери на колени и прижалась к ней крепко, Марк поцеловал ее в щеку и пошел к холодильнику. Юля обнимала дочку, смотрела, как муж вытаскивает из сумок палку копченой колбасы, синюю банку сгущенки, пачку грузинского чая, сардины в масле, любимое Тошкино печенье, и думала: «Бог ты мой, как же хорошо…»
Юля так и не написала Юре. Зато у истории их отношений в глазах ее родителей и брата появился совсем другой финал, не такой обидный и даже лестный – «через несколько лет, когда она уже была счастливо замужем и воспитывала маленькую дочь, он написал ей из тюрьмы. А она ему не ответила». А всего остального знать им было не обязательно.