– Алиса так бы не стала разговаривать.
– Зато Женя Охотникова – запросто! Все, хватит с меня! Больше не хочу участвовать в этом фарсе! Немедленно поедем на вокзал и купим билеты на ближайший поезд. Я свою работу выполнила – ты передал компромат Аверину, и люди Молчанова не смогли тебе в этом помешать. Нет смысла дольше задерживаться в этом чертовом городе!
Глеб, разумеется, промолчал. Такой же угрюмый он был, когда мы приехали на вокзал, даже отказался идти к кассам. Мне одной пришлось рыскать по привокзальной площади, дабы раздобыть нам обратные билеты.
– Ближайший поезд только завтра! – прокаркала тетка за стеклянным окошком.
– А раньше? Может, проходящий? – с надеждой спросила я.
– Только завтра!
– Давайте на завтра, – вздохнула я.
Обзаведясь заветными билетиками, я заспешила обратно.
Погода снова испортилась. Я запрокинула голову – небо затянула плотная пелена облаков: скорее всего, к вечеру снова пойдет дождь. Я ускорила шаг, перебежала через дорогу. Машина стояла на прежнем месте, и Глебка послушно дожидался меня в салоне. Все такой же хмурый и озабоченный, он с кем-то говорил по телефону. Заприметив меня, он сказал что-то в трубку и отключился.
Я села в авто.
– Билеты только на завтра. Кто тебе звонил?
– Это я звонил. Алисе. Сказал, что компромат мы передали.
– Как она себя чувствует?
– Лучше. Намного лучше, – ответил Глеб и снова замолчал, а я больше ни о чем не стала спрашивать, завела мотор и погнала машину в сторону нашей гостиницы.
К тому моменту, как мы добрались до «Баварии», на улице начался дождь. Реденький и по-осеннему холодный, он вмиг распугал с улицы всех прохожих. Кто-то решил переждать его в ближайшем магазине, кто-то укрылся под навесами остановок. И только у нас не было варианта. Пришлось выбираться из машины и спешно перебегать дорогу под дождем, прямо по лужам.
– Может, заглянем в ресторан? – предложила я, когда мы вошли в холл гостиницы.
– Что-то аппетита нет, – буркнул Глеб.
– Хочешь – закажем обед в номер.
И на это предложение он недовольно поморщился.
– Не стоит. Ты иди перекуси, а я лучше поднимусь в номер.
И, не дожидаясь моего ответа, Глебка зашагал в сторону лифта. Мне оставалось только пожать плечами. В конце концов, все, что могла, я для него сделала. Моя работа в качестве телохранителя закончилась ровно в тот момент, когда Аверин получил компромат. Так что теперь каждый из нас волен делать то, что считает нужным. И если Полянский хотел сидеть в номере, то мне было жизненно необходимо выпить чашку крепкого кофе. Круто развернувшись на каблуках, я направилась в противоположную сторону.