– И как выглядит этот «седьмой клык»? – спросил я у Джахи.
Он не ответил, но его глаза метнулись к обсидиановому кинжалу.
Черт побери, еще не хватало. То есть Патриарх мне так спокойно оставил клановую реликвию?
– И что, пока ты не вернешь себе этот кинжал, ты не сможешь «вернуть долг чести»? – спросил я у вампира. – А если не сможешь, то за артефактом придут твои собратья по клану?
– Там все проще и сложнее, – ответила мне Лекса вместо него. – Когда ты получаешь клык – точней, его символ, – он остается с тобой навсегда, как трофей твоего достижения. Например, один мой знакомый Второй Клык – всегда таскался с копьем с обсидиановым наконечником, а другой, тоже Второй Клык, только из другого клана, – с обсидиановой саблей. То есть «клык» – это всего лишь символ. Насколько я понимаю, для клана он не представляет особой важности, но если один из Клыков потеряет такой вот символ – это считается позором и утерей чести.
– Круто, – кивнул я. – Хорошо, что я не вампир.
– Это ты еще их брачных обычаев не слышал, – сказала демонесса. – Когда один из…
– Стоп! – перебил я ее. – Обойдусь без подробностей.
Лекса ухмыльнулась от уха до уха.
– Ладно, вернемся к нашим баранам, – сказала она. – Джахи Сефу, что ты скажешь в свое оправдание?
– А меня в чем-то обвиняют?
– Кроме полного отсутствия вкуса в одежде? – окинула Лекса его оценивающим взглядом. – В попытке убийства твоего нового мэтра.
Джахи вопросительно посмотрел на меня, но я пожал плечами – дескать, сам не понимаю.
– Или ты будешь отрицать, что планируешь убить Бальтазара после того, как твой «долг» будет выплачен?
Вампир вздрогнул и перевел взгляд на демонессу.
– Не буду, – глухо произнес он.
Проклятье, я совсем теряю хватку! Я, конечно, не собирался доверять ему, но о том, что он может уже сейчас планировать мое убийство, – я не думал.
– Вот и отличненько, – довольно потерла руки Лекса.
– Что ты собираешься делать? – спросил я ее.
– Я уже давно-о знаю эту братию, – ответила демонесса и добавила мысленно: – Обездвижь его, быстро!
Я быстро вытянул руку в привычном жесте, однако вампир успел среагировать и, кажется, попытался прыгнуть с места, но почему-то не на меня, а в обратную сторону. Воздушные потоки сковали его тело, и он замер практически в той же позе, в которой и сидел.
– Так, так, та-а-ак, – протянула Лекса с довольной улыбкой на лице. – Теперь собственной кровью нарисуй ему ключ жизни на лице.
Глаза Джахи расширились – он понял, что хочет сделать демонесса.
Зато я не имел ни малейшего представления.
Прокусив себе палец, я подошел к обездвиженному кровососу и нарисовал у него на щеке анкх, отошел, критически оглядел свое творение, затем жестом заправского художника удлинил поперечную перекладину креста.