— Я больше так не могу. — И провела рукой по воспаленным векам.
Я обнял ее за плечи и почувствовал, как она дрожит.
— Мне надо следить за овсяной кашей, — быстро проговорила она и поспешно выключила газовую горелку. — Папе на завтрак. Он любит, чтобы каша была приготовлена именно так…
— Лучше расскажи мне все как есть, — посоветовал я. — Тебе станет легче. — Внезапно я вспомнил о предмете, который носил с собой с тех пор, как мне его подарил Бенколен, когда я помогал ему в деле Телье в Довиле. В моем бумажнике лежал знаменитый трехцветный значок, на котором был изображен открытый глаз и слова «Префектура Парижа». С улыбкой я показал значок Мери и сказал: — Кто знает, может, старый друг и впрямь сможет помочь.
— Я не могу рассказать тебе, Джефф! — воскликнула она с отчаянием в голосе. — Я имею в виду рассказать об… Просто несколько минут назад я вдруг так испугалась. Мне стало так страшно. Я боялась выйти из кухни — в холле темно… И в буфетной тоже…
— Что же ты увидела, Мери?
— Господь мне судья, Джефф, но… это было что-то белое.
— Привидение?
— Нет-нет… Это был не человек… Это было что-то маленькое, белое, размером… размером с руку.
Моя улыбка сама собой угасла.
— Так что же это было, Мери? — спросил я, стараясь говорить спокойно.
— Видишь, дверь в буфетную открыта. Вон там шкаф. На нем жестянка с кофе. Так вот, что-то белое пробежало по карнизу шкафа. Взад и вперед. Словно на ножках…
Я похлопал Мери по плечу и подошел к указанной двери. Я уже играл в такие игры темной ноябрьской ночью в Бримстон-клубе в Лондоне, когда мы с Бенколеном и сотрудниками Скотленд-Ярда устроили ловушку преступнику, именовавшему себя Джеком Кетчем. Но сейчас все выглядело куда страшнее. Слишком будничное окружение — овсянка на плите, кухня, отделанная белым кафелем. Я включил свет в маленькой буфетной. Деревянные полки шкафа над карнизом. Холодильник, мойка, сушилка, на ней пучок салата. Окно над мойкой было открыто. Я закрыл его на задвижку и вернулся в кухню.
— На шкафу лежит оберточная бумага, возможно, из окна подуло ветром, вот и показалось, что в кладовке кто-то бегает, — пояснил я Мери.
— Надеюсь, ты прав, — отозвалась Мери. Она смотрела на меня широко открытыми немигающими глазами и поглаживала нижнюю губу пальцем. — Да, Джефф, наверное, так оно и было.
— А почему бы тебе не подняться наверх к матери? Вдруг ей потребуется помощь, а Мэтт не знает, что делать.
Это возымело свое действие: Мери быстро поднялась со стула.
— Но сначала скажи: поднос, на котором носили ужин вашей матери, он еще здесь? Доктор Твиллс хотел бы взглянуть на тарелки и понять, какое блюдо вызвало у нее расстройство.