— Какой может быть разговор? — вставил свое слово Сутулый. — Мы в полном твоем распоряжении.
Парни перешли с комбайнером на «ты», как старые, добрые знакомые, чем еще больше расположили к себе.
Поликарп Матвеевич остановил комбайн бригадира с небольшим красным флажком на кабине и о чем-то долго беседовал с напарником, но в конце концов они пожали друг другу руки, и приезжие догадались, что они договорились.
— Вы-то кто такие? — задал все-таки запоздалый вопрос комбайнер по дороге.
— Вместе с вашей дочкой работаем, — проявил находчивость Диксон, сворачивая с грейдера на узкую дорожку, ведущую в сторону леса.
— Куда это мы? — только теперь заподозрил неладное Поликарп Матвеевич.
— Веников березовых наломаем, — ухмыльнулся Сутулый, — а то в городе с ними дефицит.
— Но в этом лесу одни дубы растут. — Комбайнер почувствовал опасность.
— Дубовые тоже неплохо, — продолжал ломать комедию Павел.
— Дочь, которую уехала навестить жена, не в городе живет и вы не можете вместе работать. — Поликарп Матвеевич усиленно искал ответ на вопрос: что нужно незнакомым парням от него? Но ответа не находил. — Отвезите меня обратно, — неожиданно потребовал он.
— Ну зачем так категорично? — улыбнулся Диксон. — С твоими женой и дочкой мы действительно не знакомы, зато привезли привет от Смугловых. — По желвакам на скулах комбайнера Марат догадался, что последняя его реплика на собеседника подействовала не самым приятным образом, и он добавил: — Не скучаешь по бывшим соседям?
— Отпустите меня! — взмолился Поликарп Матвеевич.
— Посмотрите на него, какой жалобный вид. Меня сейчас слеза прошибет, — сказал Сутулый с иронией.
«Жигуленок» углубился в лес на несколько километров и вырулил на небольшую поляну, остановившись возле огромного, древнего дуба.
— Приехали, — объявил Сайфутдинов, открывая дверцу машины.
— Выходи, дядя, — подтолкнул Поликарпа Матвеевича Сутулый.
— Что вы собираетесь со мной делать? — спросил не на шутку перепуганный комбайнер.
— По идее, тебя бы следовало опустить, — процедил Павел сквозь зубы.
— Куда опустить? — не понял Поликарп Матвеевич.
— На дно, — усмехнулся Сутулый.
— Только не убивайте! — Мужчина преклонных лет встал на колени и сложил руки вместе.
— Спокойно! — Диксон вытянул руку ладонью вперед. — Опустить — это значит сделать с тобой то же самое, что ты сотворил со Смугловыми много лет назад и не понес за содеянное заслуженного наказания.
Комбайнер все еще стоял на коленях с округленными от страха глазами, а Сайфутдинов продолжил:
— Но в конце концов мы решили не лишать тебя целомудренности, потому что наказание для тебя может превратиться в удовольствие. Но и оставлять безнаказанной подобную выходку, — он поднял вверх указательный палец, — тоже нельзя.