У противоположной от камина стены виднеются две кровати. Над одной из них прибита моя подвесная полка с матрасом и подушкой. Ура! У меня есть подушка…
– А если все вернуть? Мы тогда ничего не будем должны? – переживает Аид.
– Не получится. Мы все равно будем должны.
Светлый стонет.
– Да ладно тебе, – хлопаю его по спине и подмигиваю ему с умным видом.
– Ты еще не видел ванну. Ее завтра принесут. И унитаз! По форме зада. Слушай, я его как увидел – сразу о тебе подумал.
– Что?!!!
Короче, за унитаз меня чуть не убивают. Этот ненормальный хватает полено из кучки в углу и носится за мной по комнате, обещая убить на месте. Я ору, что все окупится и все будет прекрасно! Аид почему-то в это не верит и нервничает все сильнее и сильнее.
Успокаивается он только к утру. Карточку, на которую мне оформили кредит, отдаю Аиду. Так что… я опять не при деньгах. А еще мне приходится пообещать отдавать ему все свои заработки, пока не расплатимся по кредиту.
На следующий день в дом стучит первый посетитель. Аид открывает дверь и, выяснив, что надо, зовет меня. Я же крепко сплю. Ибо поэты рано не встают, да и вообще мы легли под утро.
Аид зовет меня еще раз, и еще, после чего, разозлившись, подходит и сдергивает меня за ногу с полки. Посетитель испуганно взирает на матерящегося злого встрепанного темного эльфа, который сидит на полу и скалит зубы на светлого.
– Может… я… это… потом зайду…
– Стоять! – говорю я. – Кхм. Ну… чего надо? – встаю.
– А… кто петь будет? Здесь сказано, что темный эльф. Но я бы хотел вот его. – В Аида тыкают пальцем.
– Не ты один, – просвещаю я парня. – Его многие хотят.
Аид краснеет до кончиков ушей и незаметно пихает меня локтем в ребра. Я взвываю.
– Так, ладно. – Встаю, приглаживаю волосы, бросаю оценивающий взгляд на посетителя. Прыщавый, высокий, слегка сутулый парень переминается с ноги на ногу и постоянно хлюпает носом. – И что именно от меня потребуется?
– Се… се-е…
– Се?
– Серенада! – мычит он, отчаянно краснея.
– Хм. Для кого?
– Для… одного… человека.
– Рад, что не эльфа.
Парень улыбается и смущенно трет носком грязного сапога ковер. Светлый бледнеет как смерть и устремляется к посетителю. Ковер белобрысый бережет как зеницу ока.
Парень оказывается покладистым. По первому же требованию Аида он снимает куртку и сапоги, остается в пропахшем потом свитере и дырявых, плохо пахнущих носках. Я гордо прохожу к креслу и, уже садясь в него, говорю:
– Прошу вас.
– А? Спа-спасибо. – Мне нервно улыбаются и присаживаются на краешек дивана.
– Итак. Сколько лет объекту?
– Кому? А, девятнадцать!