А я ему такая: «Так ты, стало быть, прицениваешься к гайдзинским принцессам?»
А он такой: «Это в Японии. Я китаец».
А я такая: «Не сворачивай с темы, Гунбао, я желаю знать, готов ли ты потратить сколько-то времени вблизи и наедине с девяноста фунтами варварской женской плоти? Прости, не знаю, сколько это в килограммах».
Фиг поймешь, какая муха меня укусила. Я вся просто пшикала адреналином, страстью и чем не, видимо. Обычно я на парней сама не кидаюсь, но он был весь такой таинственный, и умный, и клевый.
Короче, он ухмыльнулся весь эдак и такой: «У меня предки с ума сойдут, если тебя увидят».
А я такая: «Ты что, дома живешь?»
А он весь такой: «Ну, э-э, да, э-э, вроде как, э-э…»
Тут я хватаю у него из кармана ручку и пишу у него на руке свой сотовый, пока он дальше себе заикается, а потом ручку обратно положила и как бы жестко так поцеловала его и тотально страстно, а при этом было понятно, что ему это очень понравилось, поэтому я такая его оттолкнула и шлепнула, чтоб не подумал, будто я прошмандовка. Но не сильно, чтоб не подумал, будто я не заинтересована.
И такая: «Звони».
А он такой: «Позвоню».
Поэтому я ему такая: «Прическу свою гондошить не вздумай».
А он такой: «Очхор».
И я ему: «Будь осторожней».
А он мне: «Буду. Ты тоже».
И тут я ему: «А, ну и да — спасибо за спасение и чего не».
А он весь такой: «Нормально. Спасибо, что поцеловала».
В общем, я его бесстыжая Белая Дьявол Джульетта, а он мое милое Ниндзя Ромео (если, конечно, ниндзя тоже не японцы, а не то мне придется искать какое-нибудь другое говно себе в метафоры, потому что из китайского я сейчас помню один димсам, но мне кажется, неуважительно будет свою родную душу называть закуской). Ебать мои носки! Клеточный. Джеред. ПК.
27
Ну, это пиздец какой-то
— А потом Люцифер-Два себе добывает меч крови, а Джереда Белого берет себе в супруги, и они правят всей Кровней отныне и на веки веков, — произнес Джеред Белый Волк, завершив тем самым часовое изложение сюжета не написанного им приключенческого романа — вампирской саги. — Что скажете?
— Мне очень понравилось, только, по-моему, тебе нужно лучше проработать персонажей, — ответил Томми, чуть поигрывая писательской мускулатурой. Так удавалось не думать о той жажде, что неуклонно в нем подымалась.
Джеред перевел взгляд на Джоди и поднял нарисованную бровь.
— А я думаю, нам нужно выйти из этого подвала сейчас же, — сказала Джоди. — И если для этого придется убить твоих родителей и маленьких сестренок, что ж, в омлет тоже яйца нужно бить…
— Но что вы думаете о моем романе? — спросил Джеред.