Я вытащил патроны и сложил их перед собой. Всего десять обойм по пять штук. Еще девятнадцать штук россыпью. Итого – шестьдесят девять. Еще в винтовке сколько-то есть. Надо бы дозарядить.
Оттянул затвор, по одному дослал в магазин еще четыре патрона. Вспомнилось, что я в самом деле стрелял за речкой четыре раза. В одного, похоже, попал. Он заорал. Остальные пули, наверное, в молоко – хотя, может, и нет. Сейчас я просто должен положить еще троих-четверых, не меньше, но лучше пять-десять! Вот только дождусь, когда первый в реку полезет, тогда в него, а потом еще двоих-троих на берегу. Остальные, понятное дело, начнут метаться и бить по мне. Ну а там поглядим, как оно будет – состязание с ними в меткости в реальности-то… Стреляю я очень неплохо. Не знаю, как реципиент, а для меня триста метров из автомата – дистанция привычная. А тут винтовка, да еще и бьет хорошо. Правда, фрицы – не урюки, с которыми довелось перестреливаться, а лес – не горы, но…
Они вышли из-за бугра кучей. Не меньше двадцати человек сразу. Сначала бродили по берегу и о чем-то перекрикивались с теми, что остались за бугром. Оттуда слышался звук двигателя грузовика. Потом подошли еще десятка в два, тоже в шинелях и белых халатах. Вот они! Все сорок с копейками как на ладони – сплотились, как сельди в банке! Ну сейчас я вас! А тем временем первые, что вышли к реке, уже попробовали перейти по мосту, но залили сапоги и под хохот других вернулись на берег.
Я уже взял было на мушку того, который распоряжался, и хотел открыть огонь, когда двое, внимательно слушавшие его, взяли друг друга за руки и вошли на мост боком.
«Отлично, – подумалось мне, – вот сейчас сниму тех, что с винтовками на изготовку, потом тех, что в реке, и пройдусь по тем, что готовятся к переправе… Троих точно положу, если не пятерых. С такого расстояния по такой цели бывшему офицеру, пусть даже саперу, промахнуться – грех!» Аккуратно взял ровную мушку, подвел ее на уровень поясницы правого фрица, что стоял у уреза воды, хищно глядя в мою сторону, и, затаив дыхание, как учили, плавно нажал на спуск…
Не знаю, что тут произошло. Перед глазами вдруг вспыхнуло ярко-голубое сияние, потом ослепительный белый свет, превративший окружающий пейзаж в негатив, и тьма… Я закувыркался через голову и полетел куда-то, теряя сознание…
Сознание вернулось так же внезапно, как и ушло. Я вдруг почувствовал, что вишу, распятый на кольце, которое медленно поворачивается, а с лица кто-то снимает… нет, даже сдирает маску. Из тишины всплыли знакомые голоса:
– Смотрите, и он, похоже, отключился!