— А у вас сохранились какие-нибудь фотографии?
— Ну, разве что совсем старые, детские… Хотя постойте, в девяносто седьмом году он приезжал на юбилей — сорок лет окончания школы. Кажется, фотографировались тогда, надо поискать.
— Значит, ни о каких проблемах он вам не сообщал? Об угрозах… Ну, вы понимаете, о чем я.
— Нет конечно же, да и что в открытке напишешь?
— А с кем-нибудь он дружил более близко?
— Из наших, из школьных, вряд ли — я бы знал.
Следователь покивал головой, соглашаясь с таким доводом, и, порывшись в бумагах, извлек фотографию.
— Вот взгляните, — протянул он, — сделана после смерти. Вы подтверждаете, что этот человек — Донгаров Альберт Михайлович?
Николай Иванович, боязливо щурясь, взял снимок, извлек из кармана очки. Некоторое время он разглядывал фотографию, стараясь примириться со свершившимся, и, тяжко вздохнув, произнес:
— Да, это Алик. Постарел-то как…
— Все покойники выглядят неважно, тут уж ничего не поделаешь, — согласился следователь.
— А вы, значит, из самой Твери приехали? — поинтересовался Николай Иванович, возвращая фотографию.
— Нет, зачем же? Нам прислали материалы, попросили помочь. Это обычная практика в таких случаях.
— Понятно, — кивнул Николай Иванович. — И еще я хотел спросить вас: вроде бы снимок не в квартире сделан. А вы говорите, его отравили?
— Что ж, по-вашему, человек так вот сразу и умирает после отравления? — хмыкнул следователь. — Тело Донгарова обнаружили в перелеске возле железной дороги. До дома ему оставалось дойти метров пятьсот. Возможно, его отравили в электричке. Возможно — раньше.
— А может, он, наоборот, шел на станцию. Откуда вы знаете?
— При нем нашли билет. Позже его опознал проводник, так что никаких сомнений на этот счет не возникает.
— Да… — выдержав паузу, вздохнул Николай Иванович. — Вот так и теряешь друзей.
Но тут же спохватившись, что фраза получилась какой-то уж слишком дежурной, вздохнул повторно. И в самом деле, кем был ему Алик? Другом? Друг — он вроде жены, считал Николай Иванович. Друг — он всегда под рукой. Случись что — не в Тверь же бежать за советом. Но следователю знать об этом было совсем не обязательно, и потому, печально улыбнувшись, Николай Иванович спросил:
— А вы случаем не знаете, где он похоронен? Может, доведется когда побывать на могилке?
— Это нетрудно выяснить. Пошлите запрос. Лучше, если он будет официальным, — быстрее получите ответ.
— Наверное, его возили в Тверь на экспертизу, — размышлял вслух Николай Иванович. — Ведь была же экспертиза? Вряд ли у них в поселке такое делают. А если возили, то зачем возвращать? Может, так в городе и похоронили — все равно родственников нет.