Вдруг Вана вырвалась и села на диван. Словик растерялся. Он заказал дикарку, хотя обычно потребители требовали дрессированных животных, могущих дать немедленное удовлетворение. Ему хотелось самому воспитать свою Вану. Теперь он сожалел об этом. Мужчина с Земли и животное в женском обличье с иной планеты смотрели друг на друга. Словик налил стакан спиртного и разом проглотил его. Легкое опьянение сняло напряжение. Он внимательно рассмотрел Вану, оценивая каждую деталь ее тела. Словик выпил еще стакан и решил угостить Вану. Он с трудом влил ей в рот глоток, но она выплюнула противную жидкость. Словик встал перед ней на колени и схватил за руки. Она не сопротивлялась. Он поцеловал ей ладони, затем его губы коснулись бедер и поднялись к животу. Он целовал ее быстрыми нежными поцелуями, и Вана наклонилась. Мех ее коснулся его щеки. Ее кошачья мордочка была совсем рядом. Губы Ваны раскрылись, у нее было горячее дыхание. Он закрыл глаза, их губы соприкоснулись; Вана втянула его губы в себя словно зрелый плод, из которого надо было высосать весь сок до последней капли, чтобы потом отбросить мякоть. Словик подумал, что врожденный дар Ван не требует никакой дрессуры.
VIII
Он назвал Вану лесным именем Сильв, поскольку запах ее был запахом леса. Она так и не научилась откликаться на новое имя. Но женщина-зверек была очаровательна — от нее было легко потерять голову.
Словик не стал ее тревожить в первую ночь. Утром он выделил ей комнату, где разместил подстилку, наладил туалет и оборудовал бассейн — Ваны были невероятными чистюлями и любили плескаться в воде. Существо быстро привыкло к нему, спокойно разгуливало по квартире, ело из его рук, потягивалось, оттопыривая аккуратный задок и терлось о него, когда он гладил его. Словика покорили природная грация ее движений и осанка.
Вечером второго дня он взял Вану к себе в постель. Она не сопротивлялась и быстро поняла, что он от нее хочет. Только теперь упоенный Словик понял, чем расположили к себе мужчин Ваны. Никакие удовольствия не могли сравниться с медленным и неотвратимым погружением в бездну, с перехлестывающей через край полнотой чувств, с растворением в непереносимом счастье.
Иногда он в изнеможении засыпал рядом с неутомимой Ваной. А когда просыпался, ощущал рядом горячую и согласную плоть подруги-зверька. Он протягивал руку и касался ее. Она со стоном прижималась к нему. Он вновь обнимал ее и снова погружался в опустошительное наслаждение. Ему казалось, что Вана окружает его, превращаясь во тьме во всепоглощающий рот. И наконец, однажды, забыв о постыдности своего поведения, соединился с ней, и этот еще неведомый акт пробудил в нем странное ощущение нежности и уюта.