– Странно, мусульмане обычно ни католических, ни православных священников не трогают, отпускают их на все четыре стороны. Но ничего, разберемся, скажи, пускай их приведут сюда. Только не надо излишне маячить с нашими винтовками, пусть вытащат из ящиков барабанные мушкеты и пистоли, которые мы заказывали в Малаге. И нам пистоли пусть принесут!
– Я сейчас сам принесу, – сказал Полищук и через две минуты притащил три шестизарядных пистоля, которые мы демонстративно заткнули за пояса.
– Товарищ капитан! – В зал влетел взволнованный сержант Бузько, но, увидев меня, поправился: – Сир! Открыли сокровищницу!
– Пойдем, посмотрим! – кивнул офицерам и направился в коридор вслед за сержантом.
В общем, Данко обеспечил охрану дворца неплохо. И в коридоре, и на каждом углу в пределах прямой видимости, и в каждом помещении, через которые мы проходили, в карауле стояли как минимум два бойца. Мы вошли в комнату, которая оказалась кабинетом наместника. Здесь было две внутренних двери, одна из которых вела в спальню, а вторая в небольшое подвальное помещение, ярко освещенное десятком масляных ламп.
Перед нами в окружении трех бойцов стоял невысокий толстый человек с огромной чалмой на голове и присохшей кровью на явно только недавно поломанном тонком носу. Его бледное лицо густо покрывали бисеринки пота, а из выпуклых глаз, украшенных разводами синяков, текли слезы.
– Смирно! – громко крикнул Бузько, забежавший в комнату первым, и показал рукой на раскрытые сундуки: – Вот! Смотрите, сир, а этот глупый остолоп все время говорил: «Казна пуста! Казна пуста!».
Действительно, казна Агадира пустой не была. Пять больших сундуков оказались набиты различными медными монетами доверху, а шестой – до половины. Три точно таких же сундука заполняло серебро, два под самую крышку, а третий где-то на четверть. А в углу стояли семь маленьких сундучков, заполненных золотыми монетами. Несмотря на то что емкость их не превышала полуведра, золота в них было насыпано килограмм по семьдесят. Кроме этого, на полках лежало много разного дорогого оружия, а на небольшом столике в шести деревянных шкатулках – различные ювелирные изделия и отдельно драгоценные камни: белые алмазы, зеленые изумруды, красные рубины, синие сапфиры, а также целая шкатулка жемчуга.
– Ты казначей? – спросил у него по-турецки.
– Да, великий паша, – тихо пропищал он и дважды низко поклонился.
– Сколько здесь денег?
– В переводе на серебро – восемьсот двадцать одна тысяча. Оружие и драгоценные камни оценены ювелирами в сто девяносто девять тысяч.