При этих словах согнулись от смеха все присутствующие.
– Слышь, Васька! – крикнул кто-то из матросов. – Князь говорил, что распотрошит все гаремы в городе, и холостяки получат в жены самых красивых девок. А ты себе такую маловатую нашел.
– А что твои девки из гарема умеют, кроме как мужа ублажать? А моя умеет доить козу, готовить сыр и кашу варить. А как, куда и чего ублажать, я ее и сам научу. И не маловатая она, – он выловил девчушку из-за спины и прижал к себе, – пятнадцатый год идет, после ихнего Рамадана должны были замуж за сына камнереза отдать, теперь моя будет.
– А откуда ты знаешь, что за камнереза, ты что, по-арабски говорить умеешь?
– Нет, теща сказала.
– Теща! Га-га-га! Ха-ха-ха! – веселились матросы.
– Ну да, она полька из Житомира. Как узнала, что воин ее дочь не в наложницы берет, а в жены, так и козу дала, и подсказала, в каком доме для ее дочери лежит самое хорошее и ценное приданое. – При этом казак похлопал рукой по баулу и засмеялся вместе со всеми.
Мы вышли из-за угла помещения склада, матросы нас увидели и затихли.
– Сир! – подбежал с докладом Кривошапко. – Половина команды корабля занимается погрузочными работами. Пороховой погреб полный, загрузили шестьдесят два бочонка отличного зернистого пороха. В трюм уложили двадцать пять восемнадцатифутовых пушек, думаю, что их еще штук пятьдесят влезет. В любом случае грузить буду по ватерлинию.
– А вторая половина команды где?
– В город за хабаром ушли, а первая уже вернулась. Двадцать две девчонки с собой привели. Сначала девчата ревели, а сейчас успокоились, мы им сказали, что не в рабство забираем, а женами будут, с венчанием в церкви.
– Ну и отлично, Петя. И вот еще что, – кивнул на казака с девчонкой, – забери их. Вместе с козой.
Когда развернулся и направился к столпившимся кандальникам, услышал:
– Черт с тобой, Васька, лезь, но коза до отправления пусть живет на берегу. А вот завтра, если она мне завоняет палубу, прикажу вышвырнуть за борт. Понял?
Дальнейшее мне было неинтересно, поэтому занялся разборками со шкиперами. Их оказалось одиннадцать человек, трое испанцев, грек, двое португальцев, два француза, каталонец, голландец и британец. А с ними пришли те, кого бы они желали видеть в команде боцманами. Брита брать не хотелось, у меня еще по той жизни к ним было некое предубеждение. Но, взглянув в прямые глаза крепкого мужчины, подумал, что в эти времена ни один из народов еще не стал нацией и великодержавных понтов нахвататься не успел. Так почему бы и нет? Пересажу их на торговые шхуны, пусть себе ходят по коммерческим маршрутам компании «Новый мир», а к нашим делам в Африке, Океании и Северной Америке их никаким боком привлекать не будем. По крайней мере, ближайших пятнадцать – двадцать лет.