— Джек! — закричал стрелок. — Джек Андолини!
— Это большой братец Шустрика? — спросил Андолини. Очень веселым голосом. И близким. Роланд решил, что он сейчас у самого магазина, возможно, на том самом месте, где появились он и Эдди, пройдя через Ненайденную дверь. То есть до новой атаки оставалось совсем ничего. Понятное дело, местность сельская, но люди здесь все равно жили. И поднимающийся столб черного дыма над перевернувшимся лесовозом кто-то уже заметил. То есть осталось совсем немного времени до того, как они все услышат приближающийся вой сирен.
— Полагаю, ты можешь называть меня его командиром, — ответил Роланд. Указал на револьвер в руке Эдди, на подсобку, потом на себя: «Жди команды», — Эдди кивнул.
— Почему бы не послать его к нам, mi amigo[51]. К тебе все это не имеет никакого отношения. Я его возьму и позволю тебе уйти. Шустрик — единственный, с кем я хочу поговорить. Его ответы на мои вопросы доставят мне огромное удовольствие.
— Тебе нас не взять, — вежливым голосом ответил Роланд. — Ты забыл лицо отца своего. Ты — двуногий мешок с говном. Твоего командира зовут Балазар, и ты лижешь его грязную жопу. Другие знают об этом и смеются над тобой. «Посмотрите на Джека, — говорят они, — от этого лизожопства он становится еще уродливее».
Последовала короткая пауза.
— У вас грязный рот, мистер, — голос Андолини звучал спокойно, да только все добродушие из него исчезло. Уже не чувствовалось, что разговор забавляет его. — Но вы знаете, что говорят о палках и камнях[52].
Издалека донесся вой сирены. Роланд кивнул сначала Джону (который не отрывал от него глаз), потом Эдди. «Скоро», — предупреждал кивок.
— Балазар будет строить свои башни из карт и после того, как ты превратишься в груду костей в безымянной могиле, Джек. У некоторых грезы становятся явью, но не у тебя. Твои так и останутся грезами.
— Заткнись!
— Слышишь сирены? Твое время практически…
— Вперед! — проорал Джек Андолини. — Вперед! Взять их! Мне нужна голова этого старого гребаного козла, слышите? Мне нужна его голова!
Круглый черный предмет влетел в дыру, образовавшуюся на том месте, где стояла дверь «ТОЛЬКО ДЛЯ СОТРУДНИКОВ». Еще одна граната. Роланд ее ждал. Выстрелил один раз, от бедра, и граната взорвалась в воздухе, практически разнесла тонкую стенку между подсобкой и залом для ленча. Оттуда донеслись крики удивления и боли.
— Давай, Эдди! — прокричал Роланд и начал палить в разлитое по полу подсобки дизельное топливо. Поначалу Роланд уже подумал, что ничего из его затеи не выйдет, но потом слабые язычки синего пламени появились в центральном проходе и начали распространяться к остаткам дальней от них стены. Но пламя не взметнулось к потолку. Боги, как же он хотел, чтобы в колонке было топливо, которое в этом мире называли бензином!