Хохлун сжал губы, сощурил глаза и с насмешкой проговорил:
— «Господином офицером» стали, товарищ Микешин? Я вообще с вами не хочу больше дела иметь, а то, пожалуй, и взыскание от вас получу, товарищ третий помощник.
— Ну, в общем, пусть будет так, как я сказал. А дела можешь не иметь, раз не понимаешь таких простых вещей.
— Ладно. Все ясно, товарищ Микешин, — сказал Хохлун, выходя из каюты и демонстративно хлопая дверью.
Кажется, Борис станет моим врагом. С ним придется трудно, но все же я был доволен собой. Победа осталась на моей стороне.
10
Жарко. В небе ни облачка. Абсолютный штиль. «Кола» уходит в рейс. Трюмы закрыты. Стрелы опущены. На палубе с шумом бьет сильная струя из шланга, слышатся веселые крики, смех и шутки. Это боцман приводит «Колу» в порядок после, угольной погрузки. Матросы, в одних трусиках, с удовольствием подставляют свои тела освежающей струе воды и трут щетками надстройку.
На мостике капитан, рулевой и я. Стою у машинного телеграфа. Впервые буду давать ход. Волнуюсь. Только бы не перепутать, не дать вместо заднего передний или вместо малого — полный. Сколько рассказов слышал я о том, как помощники путали ходы! Я смотрю на красные и черные буквы и шепчу: «Лангазм — малый. Фоль — полный. Форвертс — вперед». На телеграфе все слова написаны по-немецки.
Только бы не перепутать!
Михаил Константинович, обтирая лоб платком, прохаживается по мостику. Рулевой застыл у штурвала.
— Ну что, все готово? — кричит капитан Ивану Александровичу, стоящему на баке.
— Все готово! — отвечает тот.
— Тогда давайте по местам!
— По местам! — несется команда.
Матросы разбегаются на нос и корму.
— Отдавайте все кормовые! — командует капитан на корму, а рулевому: — Лево немного!
С кормы кричат:
— Чисто!
— Отдать носовые!
Я вижу, как на палубу быстро ползут стальные швартовы. Вдруг слышу:
— Малый вперед!
Это мне. Я передвигаю ручку телеграфа со «стоп» на «малый вперед» и замираю.
Жду ответа из машины. Секунды кажутся часами. Дзинь, дзинь. Ответная стрелка делает несколько движений вперед-назад и останавливается. На секторе — «Лангзам форвертс». Все в порядке. Первый ход дал правильно.
— Стоп машина! — слышу я голос Михаила Константиновича и снова перевожу ручку телеграфа. Дзинь, дзинь…
— Малый ход!
«Кола» медленно выходит из порта. На мостик поднимается второй помощник. Его вахта.
— Можете быть свободным, Игорь Петрович, — говорит капитан.
Я сбегаю с мостика вниз. Моя вахта с восьми вечера. Ложусь, но уснуть не могу. Через шесть часов я взойду на мостик вахтенным помощником. Вскакиваю с дивана и лихорадочно начинаю листать учебник «Навигации». Мне кажется, что я все забыл. Просматриваю свои записи, ученические конспекты, толстую записную книжку, в которую занесены все необходимые формулы. Нет, как будто бы все в голове. Проверим! Закрываю глаза и вслух говорю формулу: «Истинный пеленг равняется компасному пеленгу плюс общая поправка». Смотрю в книгу. Правильно.