Он уже будет знать, что с вами делать. А пока до свиданья. Пойдем-ка к дому, Серафим Владимирович. — И они стали подниматься на берег.
Все было как в сказке. Вот она начинается, настоящая морская жизнь! Мне ее обещал уже не какой-то матрос с «Трансбалта», а… А кто же, действительно, этот человек? Надо спросить на всякий случай, чтобы снова не попасть впросак.
— Ромка, погоди минуточку.
Я добежал до вахтенной будки и вежливо спросил у вахтенного:
— Скажите, пожалуйста, кто этот в очках, с которым мы сейчас говорили?
— Это? Николай Юльевич Любавин. Мастер спорта.
Вот оно что! Ну, такой человек обмануть не должен. Я сбежал вниз к Ромке:
— Знаешь, Ромка, кто этот в очках? Мастер спорта!
— Ну и пусть!
— Что «ну и пусть»? — не понял я.
— Пусть он себе мастер спорта. Чего ты так обрадовался?
— А ты что? Не рад разве его предложению? Завтра ведь на яхту пойдем? — в свою очередь спросил я.
Ромка молчал.
— Мне его предложение не нравится, — наконец сказал он.
— Почему же?
— А «Волна»?
— Что «Волна»? «Волну» вытащим во двор или продадим.
— Нет, Гошка. — Ромка сердито посмотрел на меня. — «Волну» продавать я не буду. Конечно, ты пайщик, я тебе твой пай верну. Продам что-нибудь и верну. Тут я сам себе хозяин. Когда захочу, тогда и поеду. Хочу под парусом, хочу на веслах. В любое время. Рыбу можно ловить. А здесь на яхте что? Слышал, он сказал: «дисциплина», «самостоятельно нельзя», «командир прикажет»! — Ромка сплюнул за борт.
— Так ты, значит, завтра не пойдешь на «Орион»?
— Не пойду. И тебе не советую. Плавали бы на своей «Волне». Сами хозяева.
Я был огорчен. Как же так? Думали вместе плавать, о море мечтали, и вдруг Ромка не хочет. Другого такого случая не будет.
— Знаешь, Ромка, ты не моряк! Ведь сколько раз говорили, что в море хотим, думали быть моряками, а теперь отказываешься. Здесь мы и подучиться сможем настоящему морскому делу, а ты не хочешь.
— Ну, уж ты известный моряк! Не пойду я на яхту. Не уговаривай. А насчет пая не беспокойся — верну.
— Я и не боюсь. Ты не торопись с этим. Плавай на «Волне», если уж так решил, а у меня теперь времени не будет. Только зря ты это…
— Ну не уговаривай, не уговаривай, — грубо оборвал меня Ромка. — Давай поехали.
Я не ответил. Мне было обидно и грустно. К заливу идти уже не хотелось. Решили возвращаться домой. Ветра не было, и пришлось идти на веслах. Против течения грести было тяжело, и, хотя мы часто менялись на веслах, «Волна» продвигалась вперед медленно. Плыли молча.
Было уже поздно, когда, усталые и измученные, мы причалили к спуску. Здесь разобрали наши вещи и стояли, не зная, что сказать друг другу. Ромка взял ключ от лодки и весла. Обычно они хранились у меня. Я решил сделать последнюю попытку.