Сунув АК под плащ, – «ингрэм» приятно оттягивал карман – он метнулся в погоню. Кого-то толкнул, кто-то врезался в него, сзади раздался злой окрик… Заур не обращал на это внимания. Не отрывая взгляда от Края и его пассии, он ввинчивался в толпу.
И вот они рядом, доплюнуть можно, если сильно постараться. Стоят у самого бордюра, будто собрались ловить такси. А вот этого не надо, уехать им палач не позволит… Что-то неуловимо изменилось в их позах, будто они заметили опасность. Неужто засекли Заура?
Послышался рокот моторов – это на улицу, стремительно приближаясь, вырулила банда байкеров.
Самое время выхватить из кармана импортный пистолет-пулемет, а «калаш» – из-под плаща, и разрядить сразу два магазина в Макса Края. И ничего, что Заур терпеть не может стрелять в спину, и пусть он наверняка уложит заодно жену преступника!.. На миг его взгляд остановился на блондинке. Она – самая развратная, но и самая прекрасная женщина на свете. Он это понял, когда впервые увидел ее волнующую, сбивающую с толку красоту.
Воистину сам дьявол искушал Заура, заставляя смотреть на эту блудницу. Палач ведь мог прямо сейчас узаконить Края, но медлил, медлил!.. Почему он медлил?!
Чтобы справиться с собой, отринуть искус, Заур сделал шаг перед. Чтобы наверняка, чтобы в упор! Еще шаг…
Сейчас он убьет Края.
Вместо толпы – вакуум: воздуха и людей вокруг нас как-то разом не стало.
Мотоциклы все ближе, а мы открыты, на самом виду, и никого рядом.
Впереди колонны – главарь «Ангелов». Одной рукой он держал руль своего мощного матово-черного железного коня, а другую вместе с зажатой в ней армейской флягой то и дело подносил ко рту. Готов побиться об заклад, во фляге «Хиросима» – фирменная перцовка мотобанды.
Мерзкая рожа завсегдатая злачных заведений Гордея Юрьева не стала симпатичнее с тех пор, как я виделся с ним в последний раз. Его обросшее жиром тело стало еще больше, еще мясистей. Из-за вечной и непримиримой битвы с трезвостью и собственной печенью – последнюю он, похоже, люто ненавидел – свернутый набок нос Гордея приобрел уже не красный и даже не вишневый, но глубоко фиолетовый цвет.
Я с удовольствием встретил бы байкеров не хлебом-солью, но парой пуль между глаз из «глока», любезно подаренного мне Чингизом. Стрелять первым – самое то, если поблизости Рыбачка Соня, как прозвали главаря «Ангелов». Да, прозвище у Юрьева несерьезное и даже подозрительное. Но я повидал немало народу, распятого у перекрестков за то, что они сочли его забавным.
– Ангелы! Ангелы летят! Разбегайтесь, суки! – заверещала молодежь в хвосте мотоколонны.