— Твое здоровье, — провозгласила я. И залпом выпила.
Рейнджер пригубил вино.
— Ну как, чувствуешь себя лучше?
— Самую малость. Больше не тянет упасть в обморок. И тошнота почти прошла. — Я наполнила снова бокал и, потащив бутылку в гостиную, предложила: — Итак, хочешь посмотреть телевизор?
Он подобрал пульт с кофейного столика и развалился на диване:
— Дай знать, когда пройдет тошнота.
— Думаю, это упоминание о наручниках выбило меня из колеи.
— Я разочарован. Я-то думал, это была мысль увидеть меня голым. — Он поискал спортивный канал и остановился на баскетболе. — Как тебе баскетбол? Или предпочитаешь боевики?
— Баскетбол сойдет.
Ладно, знаю, я сама предложила посмотреть телевизор, но сейчас мне как-то странно было видеть Рейнджера на своем диване. Он завязал темные волосы в хвост. На нем была черная форма полицейского штурмовика, полностью набитый оружием поясной ремень, помимо девятимиллиметрового пистолета, засунутого сзади за пояс. Часы для «морских котиков» на запястье. А еще он развалился на моем диване, смотря баскетбол.
Я заметила, что опустошила бокал, и налила себе по третьему разу.
— Какое-то странное ощущение, — произнесла я вслух. — У тебя в Пещере Бэтмена есть телевизор?
— У меня нет времени смотреть телевизор.
— Но в Пещере Бэтмена телевизор есть?
— Да, в Пещере Бэтмена телевизор есть.
— Просто любопытно, — пояснила я.
Он отпил вина и посмотрел на меня. От Морелли он отличался. Морелли был как сжатая пружина. Я всегда чувствовала заключенную в нем энергию. Рейнджер был похож на кота. Спокойного. Каждый мускул, как по команде, расслаблен. Наверно, делал йогу. Возможно, он даже не человек.
— А сейчас о чем ты думаешь? — спросил он.
— Размышляю, человек ли ты.
— А есть другие предположения?
Я опрокинула в себя бокал вина.
— Да ничего особенно в голову не приходит.
Проснулась я с головной болью и прилипшим к небу языком. Лежала я на диване, укрытая покрывалом с кровати. Телевизор молчал, а Рейнджер ушел. Я только помню, что посмотрела пять минут баскетбол и отрубилась. Мне много не нужно, чтобы напиться. Два с половиной бокала вина — и я в коме.
Я постояла под горячим душем, пока не прояснилась голова и частично не затихло биение под веками. Оделась и направила колеса в «Макдональдс». Там взяла большую порцию жареной картошки и коку в окошечке для водителей и съела на стоянке. Вот оно, похмелье Стефани Плам во всей красе. В разгаре поедания картошки зазвонил мобильник.
— Слышала о пожаре? — спросила Бабуля. — Тебе что-нибудь известно?
— Каком еще пожаре?
— Прошлой ночью сгорел дотла бар Стивена Содера. Технически, полагаю, он сгорел утром, поскольку дело было после закрытия, когда его охватило пламя. Лоррейн Зупек только что звонила. Ее внук пожарный, ты же знаешь. Он рассказал ей, что они согнали пожарные машины со всего города, но ничего уже не смогли поделать. Они думают, что это наверняка поджог.