Вообще-то хорошая баня — вещь неплохая, но лично я никогда не использую в больших количествах мыло и мочалку. Не знаю, наверное, у меня слишком нежная кожа.
Итак, мы скатились в столовую, я нашел негра-официанта, стоящего в углу, и попросил его зажарить нам по полудюжине яиц на каждого и отрезать по два ломтя бекона. Мне хотелось, чтобы Слоуп продолжил свой поход, предварительно как следует набив желудок.
Он слегка удивился, увидев, как стол начал заполняться тарелками, но я серьезно его предупредил:
— Эта гостиница обычно обслуживает старателей и дровосеков. Там, в горах, они не очень-то хорошо едят, поэтому, когда спускаются сюда, предпочитают наедаться вволю.
— А вон тот парень в углу, кажется, ест яичницу всего из двух яиц, — заметил Дюган.
— Конечно, — продолжил я вдохновенно сочинять дальше. — Здесь проживают несколько бедняков, которые снимают дешевые комнаты, у них и еда подешевле.
Принявшись за яичницу, парень задал новый вопрос:
— Я не хочу вмешиваться в твои дела, Рэд, но могу я спросить тебя о твоем друге, с которым ты здесь остановился?
— Его имя Бендерберг, — немедленно сообщил я. — Юлиус П. Бендерберг из Акрона, штата Огайо.
— Вот как? — улыбнулся Слоуп, проявляя неподдельный интерес.
— Ага! Его папаша был немцем, а мать — француженкой. Вообще-то его фамилия пишется Бундерберг, через «у», как в слове «глупый». Но оказалось, что очень много народу неправильно ее произносили, поэтому он изменил в ней одну букву, понимаешь?
Он немного помолчал, обдумывая это, потом не очень уверенно кивнул:
— Позволю себе предположить, что он хозяин ранчо или что-то в этом роде, да, Рэд?
— Нет, — отрезал я. — Он с давних пор занимается горным делом. Рудники, лесопромышленность или что-то еще такое.
— Вот как? Значит, он очень богатый человек?
— Богатый? Да я сам видел, как он прикуривает сигару от двадцатидолларовой бумажки!
— О! Какая бессмысленная трата! — изумился Слоуп.
— Верно. Правда, в тот вечер был в стельку, — сообщил я.
— В стельку? — переспросил великан.
— Надрался, я хочу сказать, надрызгался, языком не ворочал, по уши налился…
— Надрался… надрызгался… не ворочал языком, — пробормотал он.
— Напился пьяным, — добавил я.
— А, вот в чем дело, он был пьяным, — уяснил Дюган.
— Ты сам-то когда-нибудь опрокидывал? — спросил я.
— Опрокидывал? — произнес он вежливо, но растерянно.
— Ну да. Когда-нибудь закладывал за воротник, ну хоть вечером в субботу? Надирался сам-то? Бывал пьяным?
— Наверное, никогда, — ответил парень. — Однажды у меня немного кружилась голова, и все же не думаю, что это было…