К нам в гости приезжал Гарри. Ян, который считал уже себя чуть ли не законным супругом, сперва вообще того не пускал. Но мы всё же встретились. Гарри подкараулил нас в нашей любимой кафешке. Мы как обычно по утрам бегали, а потом на обратном пути к дому завернули туда выпить чашечку кофе.
Разговор в этот раз был лишён претенциозности и обвинений. Ему было не до пафоса. Он жаловался на Джейнни, которая изменяла нашему аристократу со своим ай-ботом. А мы слушали все эти излияния души, изредка кивали и потягивали свой Латте. Солнце ласково грело плечи… жизнь казалась такой совершенной, такой гармоничной, что никто уже не мог помешать этому состоянию. Подбежал сын, смутился, глядя на незнакомого дядю. Тот осекся, внимательно разглядывая Артура, потом посмотрел на нас… на выражение спокойного счастья на нашем лице… и откланялся. Больше мы его не видели.
Что же касается сообщества непорочных дев, то Ян взял на себя всю организационную работу. Выполнял и юридические функции и даже спонсировал большую часть мероприятий. Однажды он сообщил нам, что на нашу организацию вышел кто-то из московского офиса церкви. Они собирались признать нас, чего не делали никогда. Нужно было лететь туда и обговаривать нашу дальнейшую судьбу. Речь шла о жизни в интернатах, оборудованных убежищами на случай катастрофы. Для всех нас это было очень важным событием.
…
В Шереметьево после прохождения таможенного досмотра мы направлялись с сыном в зал ожиданий. Нас встречал зрелый властный мужчина в окружении помощников и толпы простых пассажиров, которые его обступили и с надеждой прикасались к нему. Многие смотрели на него как на Бога, протягивали руки, что-то просили, но он, казалось, их не замечал или отвечал на всё автоматически, тревожно озираясь по сторонам.
Раньше мы его где-то видели, кажется по телевизору. Немного вглядевшись в его глубокие, полные силы и печали глаза, нам стало плохо, закружилась голова, и мы потеряли сознание.
— Мама, мама, — кричал Артур откуда-то издалека.
Я проснулся. Первым делом ощупал себя и понял, что всё вернулось. Да. Теперь я окончательно проснулся. Кто здесь? Глаза постепенно привыкали к свету и стали различать фигуры, стоящие вокруг кровати. Но всё было как в тумане. По сравнению с предыдущим пробуждением я весьма хорошо себя чувствовал, если не обращать внимания на лёгкое головокружение и тупую ноющую боль в затылке.
Да. Это они. Моя команда. Но ведь прошло целых 10 лет. Что с ними стало? Какие-то странные одежды, причёски. Да нет. Самое главное — их лица. Они выглядят ни много, ни мало — королями вселенной, сильно постаревшими и величественными. Вайнштейн с бородой — похож на самого Моисея в этой странной мешковатой накидке до пола. И посох у него в руках! Морщин в самый раз — что-то гладкое стягивает его кожу. Даже на руках. Выглядит как настоящий патриарх. Экстра, в наброшенной на плечи шкуре то ли медведя, то ли кабана — Артемида греческая. Держит мальчика за руку. Её кожа также слегка подтянута, будто фарфоровая. Кто там ещё? Ага — Лотос! Он уже не мальчик. И, разумеется, одет по тибетской традиции, во всё бордовое. Лысый, перебирает чётки…