«Да. Гусеница превратилась в бабочку».
«Нет. Не гусеница — а ты».
«Хорошо. Я понял метафору. Всё же хотелось бы знать… насколько долго я буду… бабочкой?»
«Для начала — неделю… может больше…»
«Так сразу?! Неделя… А может, хотя бы на пару дней?»
«Так ты ничего не поймёшь. Для тебя эти дни пролетят как миг».
«И всё же. Что меня ждёт там, Учитель?»
«Сложно сказать. У каждого может быть свой опыт».
«А ты? Что испытал ты?»
«Ничего, на что рассчитывал, но гораздо большее, чем то, что испытывал до этого».
Я минуту расшифровывал его ответ. Пару раз повторил фразу про себя. Вот же хитрый лис. И почему он темнит? Как будто жалеет, что мне будет не интересно, если он расскажет. Это же блин, не кино, концовку которого не хочется знать заранее.
«Хорошо… Что я должен делать?»
«Во-первых, ты должен написать записку, что не винишь в своей смерти никого — ну это, сам понимаешь, на всякий случай, — я кивнул. — Во-вторых, необходимо оформить доверенность на дом и заверить её у нотариуса — у тебя будут жить монахи, и ухаживать за телом. У нас должны быть документы… на всякий случай».
«Как вы, однако, всё предусмотрели».
«Ничего не бойся. Доверенность можно оформить и без права продажи. Главное, чтобы наследники не объявились».
«Да нет у меня никого. Я у родителей — один. Домик мне от бабки моей достался… а причём тут наследники? — я уже начал их подозревать в корыстных намерениях. — Мы ведь под неделей одно и тоже понимаем?»
«Да. Одно и то же. А теперь ступай. Не думай о земном. Братья тебе всё объяснят и подготовят. Тоже и с документами. Ничего не бойся».
Он замолчал и посмотрел на меня крайне уверенно, беспристрастно и неописуемо убедительно.
…Это означало, что разговор окончен.
И я пошёл… пошёл после его слов как зомби… несмотря на то, что фактически шагал в пропасть. Для меня, как для человека, который боялся смерти до ужаса, это был отчаянный шаг — но, видимо, это был единственный поступок, способный победить и сам ужас, и в конечном итоге — смерть.
Я попрощался с Вайнштейном и вышел в коридор. Там уже было практически пусто — начались пары. Когда я шёл по пустым коридорам вуза, мне казалось, что теперь-то у меня всё наверняка получится. Возможно, это самая главная встреча с момента моего пробуждения. Кто знает… И тут я услышал позади себя голос:
— Прива! — и сердце моё привычно забилось, как пойманная в подсачник треска.
Я обернулся, в надежде увидеть ЕЁ лицо, но там была просто девушка-студентка, одетая чуть более скромно, чем большинство её сверстниц. Грудь, к слову сказать, размера 3-го как минимум, была прикрыта, хоть и призывно выделялась на фоне стройной фигурки. Был оголён живот, вокруг пупка бегала по часовой стрелке маленькая змейка. Маленькая юбочка лишь слегка прикрывала бёдра, и вниз по правой ноге как бы сползала капелька воды. Я загляделся и застыл как зачарованный. Она подошла поближе. Высокая, практически одного со мной роста, что по меркам этого мира ещё цветочки.