— М-м, — дочь ехидно сощурилась. — Приглашайте пациента.
— Хорошо, — Нина встала и тихо вышла из комнаты.
Девушка перестала улыбаться, поднялась и подошла к окну. Как бы это странно не звучало, но мыслила она спокойно и на удивление крайне трезво. Ощущение вполне ей привычное и нормальное для состояния шока или стресса.
У нее оказывается есть мать, причем вполне себе живая мать. Наташа ожидала, что вот вот что-то шевельнется внутри, может, станет тепло или больно, ну, или, скажем, обидно. Нет. Ничего. Пусто. Ну, мать и мать. Одно название, в остальном чужая пустая женщина.
Мысли прыгнули на Мишу. Да, она удавит за него, больше чем полдня врозь и невыносимо скучает, а тут непонятно что. Осуждать нельзя, кто знает как бы она сама поступила на месте этой Маши?
Сашка… По телу разлилось тепло. Единственный, сводящий с ума, вся ее жизнь, вся ее вселенная, в которой она существует и существовала с детства. Как ни крути, а он поселился в душе и мыслях именно тогда в первый раз, вытянув ее из лужи. Узрев своего героя, она впервые влюбилась, грезила им, он был ее Питером Пеном. Принцев никогда не любила, а вот эту сказку обожала, после правда все прошло. И все-таки, то первое чувство приобрело некое особое значение, предзнаменовывающее нынешние события. Было, само собой и второе. Может быть, чуть позже она расскажет Саньке, а может быть и теперь, ему, наверное, пора узнать, и так слишком мучает себя.
В косяк дважды стукнули. Она обернулась и засмеялась.
— Пап, ты чего? Заходи.
***
31 декабря
Вторник
— Ты уверена, что не хочешь пойти вниз ко всем? — шепнул Саша, протягивая бокал с соком девушке и вытягивась рядом с ней на кровати. Она отрицательно покачала головой.
— Как встретишь Новый год, так его и проведешь. Я хочу встретить его в твоих объятиях, а не с бабушками и родителями. Я их всех, очень-очень люблю, но с тобой хочу больше!
— А я в тебе, — парень улыбнулся, хитро глядя в черные, горящие желанием глаза, и невзначай пролил на нее вино. Девушка вздрогнула, тихо рассмеялась, стараясь не разбудить сына. Со сбившимся дыханием наблюдала, как он склонился и слизал алые капли с ее живота и груди, выгнулась, еле слышно застонав.
— Даже так? — шепнул Саша, забирая из ее рук бокал и убирая в сторону. Пожалуй, что давать и вовсе не стоило, отвлекает только. Потянул ее за ноги вниз, заставив вытянуться под ним на кровати в полный рост. Наташа блаженствовала под ласковыми прикосновениями рук, губ и языка. Ей нельзя было вино, зато вот это пьянило гораздо сильнее и эффективнее. Не удержавшись, она застонала вслух и тут же получила потрясающий тягучий поцелуй.