Парень колебался мгновение, кругом темно, если аккуратно идти за ней следом, не заметит, она никогда не была внимательной. Осторожно достал из кармана телефон, набрал номер матери.
— Да?
— Мам, я у Наташи останусь.
— Это она и есть друг?
— Нет. Просто по дороге заехал.
— Ясно. Дай ей трубку.
Санька закатил глаза. Проверяет она. Еще одна женщина на его голову. Завел руку за плечо. Натка поняла сходу, а может слышала.
— Здрасьте, теть Нин.
— Ой, привет Наташ, а я думала этот оболтус врет.
Парень сморщился.
— Я все слышу!
— Прости, сыночка. Ладно, спокойной ночи, дети.
— Спокойной ночи, — девушка отключила связь, вернула телефон хозяину.
— Пошли, оболтус заботливый мой.
***
Она давно тихо спала. Саша осторожно встал, лег на кровать рядом, обнял за талию, прижал к себе. Странное ощущение, приятное. Они и раньше будучи детьми спали в обнимку, только теперь было иначе, по крайней мере с его стороны. Всего сутки ему понадобились на то, чтоб изменить взгляд на собственную жизнь, на эту девушку. За окном брезжил рассвет. Скоро проснется, будет жить, ходить, что-то делать, встречаться с друзьями, и в какой-то момент появится парень, она влюбится. Боль скрутила грудь.
— Что тебе снится, человечек? Хочу видеть твои сны, — неслышно прошептал он вслух.
Наташа не проснулась и не ответила.
Где гарантия, что тот, кто ей попадется не окажется уродом, как его собственный отец? Никакой гарантии. Он и сам урод. Она ведь ругалась на него из-за девушек и часто, а он всегда делал вид, что не понимает, так было проще. Все он понимает и понимал всегда. Да, он честно предупреждал, что ничерта не даст в ответ на все эмоции, только девчонки отчего-то склонны к идиотской вере в то, что могут влюбить его в себя и изменить. Бред. Изменится он может, лишь если сам того пожелает. Остальные случаи не работают.
Измениться.
Саша провел носом вдоль теплой шеи. Если захочет, может измениться сам. Кто сказал, что он не может стать тем парнем, которого Натка встретит на своем пути? Никогда не обидеть ее, защитить, никогда не стать похожим на Игоря. Кровь все решит за нас?
— Буду считать, что у меня материнская кровь. Ты всегда останешься моей козявкой.
***
Прошло уже несколько часов после звонка Нины. Откинулся на сиденье. Вспомнил покрасневшие глаза Юли. Замечательная женщина, превосходный терапевт, она оказывается все это время любила его и довольствовалась малым, а он не обращал особого внимания. Просто встречались время от времени. Никаких обязательств. И только вечером, разрывая пятилетние отношения, он осознал всю серьезность ее чувств. Ни слез при нем, ни попыток удержать, только безграничная боль во взгляде.