Что? Что… это? В ладони левой руки – какие-то красные ошметки и окровавленные нитки. И почему у меня лицо справа такое бугристое, в непонятных рытвинах?..
Второй раз прикасаюсь пальцами к лицу, медленно ощупываю правую щеку и мысленно матерюсь. Лицо обратилось в месиво – осколки разрезали, изорвали до кости щеку и начисто выбили правый глаз…
– Ах… Ах-ха… АХ-ХА-ХА-ХА! ДА ПЛЕВАТЬ! – Мне стало и правда плевать. Выжить я и не мечтал. Вдвоем против целой армии?! – АХ-ХА-ХА!.. Фух! Ну-с, вперед!..
Ноги несут меня по извилистому окопу прямо к дороге. Прямо к мосту.
Меня здесь не существует. Я здесь не рождался. И не жил своей жизнью. Я – чужой. Пора исправить ошибку моего присутствия здесь!
Долой тесный плащ! Он мешает бежать. Главное – кольт в кобуру затолкать, а «уэбли» за ремень впихнуть. И еще штык прихватить… О’кей!
Помповик в руки, примкнуть штык и замереть на миг, в окопе выжидая, когда враг подойдет поближе…
– Господи, об одном лишь прошу. Дай мне еще минуту жизни!..
Ну все, пора. Еще шаг – и они пересекут мост…
Мир в момент рывка застилает серая пелена. Наконец-то!
– Р-р-ра-а-а-агх! – Крик перекрывают внушительно и сногсшибательно гремящие выстрелы из дробовика. Первые штурмовики, выполнившие приказ своих командиров и достигшие южного берега, гибнут один за другим.
Шаг вперед!
Штык с приятным хрустом проникает в горло врага, вознамерившегося выстрелить в меня. Это зря! Я еще не готов умереть!..
Оп! Шаг назад – и резко влево.
Прирезанного противника прошибает винтовочная пуля. В своих уже стреляете? Перепугались? Прекрасно!
– Х-ха! – Рывок – и тонкое полуметровое лезвие вспарывает живот нерасторопного стрелка. Удар ногой, и обмякшее тело слетает с лезвия. Теперь вперед! Только вперед!.. Враг бежит – и я бегу!
Толчок справа. Соперник всем телом налетает на меня и толкает к мостовому ограждению. Цепкие пальцы сомкнулись на моем горле. В глазах душителя дикий страх – мое лицо его ужасает… Нет смысла сопротивляться удушению…
– Просто бойся и умирай!.. – Хрип пугает врага еще сильнее, он вздрагивает. А мои руки уже сами перехватывают дробовик и отщелкивают штык.
Взмах – и сталь быстро исчезает в теле врага.
– Р-р-р-ра! – В левую руку бьет пуля, и я не могу вырвать штык обратно. Тогда возьмем другой! С пояса поверженного противника выдергиваю короткий нож и бросаюсь в гущу оторопевших товарищей погибшего душителя…
Ружья нет, зато есть револьвер! Один за другим гремят выстрелы, мелькают разбегающиеся фигурки, кто-то падает, кричит. Один бросается на меня, и его горло встречается с ножом. В лицо хлещет кровь…