– Свет, да что ты себе голову забиваешь? Смотри, в твоей пьесе три действующих лица. Одного убираем, и остается два. Проще говоря, тебе нужно убрать соперницу. Только так ты решишь свои проблемы.
– Как это? – вздрогнув, спросила я.
– Я, по-моему, ясно сказал, что тебе нужно убрать соперницу.
– А как я должна ее убрать? Она же не вещь, а живой человек.
– Подстрой несчастный случай, отрави на худой конец. Есть тысяча вариантов.
– Что ты несешь?! – От возмущения я с трудом перевела дыхание. – Ты что, умом тронулся?! Разве можно такие вещи советовать? Я же не убийца! Да у меня никогда в жизни рука на другого человека не поднимется.
Роман пристально посмотрел мне в глаза:
– Если у тебя рука не поднимется, то найди того, кто сможет это сделать. Не все же страдают такими комплексами, как ты. Некоторые не брезгуют никакой работой, если получат за нее хорошее вознаграждение.
– Ты хочешь сказать, что сможешь кого-то убить? – тяжело задышала я. – Да кто ты такой, чтобы запросто предлагать мне подобные вещи?! Откуда ты вообще взялся на мою голову?
– Я смогу это сделать, – ледяным голосом отрезал Роман. – Для тебя я сделаю это за умеренную плату. Ты не пожалеешь, Света. Я предлагаю тебе своеобразную сделку. У меня будут деньги – а у тебя счастливая семейная жизнь.
«Вот это да! – охнула я, пытаясь сохранить самообладание. – Неужели такое бывает? Подсел за мой столик, заплатил за ужин, поинтересовался тем, что творится у меня на душе, а теперь подстрекает на убийство!»
Не выдержав, я отвесила Роману звонкую пощечину и громко закричала:
– Ты, придурок! Ты что себе позволяешь?! Ты что, решил меня подставить?! Да пошел ты ко всем чертям! Идиот несчастный! У тебя еще молоко на губах не обсохло, убийца хренов!
Роман потер щеку и зло прищурился:
– Замолчи, истеричка, а то я ведь могу и разозлиться. Мне не нужно, чтобы ты немедленно ответила на мой вопрос. Я не тороплюсь. Подумай над моим предложением. А насчет молока ты зря загнула. Оно у меня уже давно обсохло, еще много лет назад…
Я напряглась, махнула рукой и со словами: «Да пошел ты!» – бросилась прочь.
Закрывшись в номере, я долго не могла уснуть. Под утро мне приснилась мертвая Карина. Она лежала в луже крови и укоризненно смотрела на меня. Рядом с Кариной стоял Роман, хохоча во все горло, как пьяный. «Ну что, подруга, принимай работу», – сказал он, доставая нож из груди Карины. Я закричала и бросилась бежать. Роман – за мной. Догнав, он прижал меня к стенке, приставил окровавленный нож к горлу и хищно напрягся, как стервятник перед последним, решающим броском. Я закрыла глаза и жалобно произнесла: «За что? Мы же так с тобой не договаривались…» Роман нехорошо улыбнулся и сквозь зубы произнес: «Где портфельчик, который ты свистнула у Топора?»