Всё это делается в надежде на новое 3 июля…
А теперь мне хочется сделать маленькое отступление…
…Один из самых сильных памфлетов Ярослава Галана— «Чему нет названия» начинается с такой сцены:
«Четырнадцатилетняя девочка не может спокойно смотреть на мясо. Когда в её присутствии собираются жарить котлеты, она бледнеет и дрожит как осиновый лист.
Несколько месяцев назад в воробьиную ночь к крестьянской хате, недалеко от города Сарны, пришли вооружённые люди и закололи ножами хозяев. Девочка расширенными от ужаса глазами смотрела на агонию своих родителей. Один из бандитов приложил остриё ножа к горлу ребёнка, но в последнюю минуту в его мозгу родилась новая идея. «Живи во славу Степана Бандеры! А чтобы, чего доброго, не умерла с голоду, мы оставим тебе продукты. А ну, хлопцы, нарубите ей свинины!» «Хлопцам» это предложение понравилось. Они постаскивали с полок тарелки и миски, и через несколько минут перед оцепеневшей от отчаяния девочкой выросла гора мяса из истекающих кровью тел её отца и матери…»
Много ужасов, которые принёс фашизм на советскую землю, довелось мне увидеть в годы войны: и в осаждённом, голодном Ленинграде в первую блокадную зиму, и на скалистых отрогах Новой Земли, поблизости от которой немецкие подводники в упор расстреливали советских моряков, выбравшихся на льдину после потопления гидрографического судна «Шокальский»… Мне раскрылся фашизм во всём его чудовищном содержании и в течение тех нескольких месяцев 1944–1945 годов, когда вместе с членами комиссии по расследованию гитлеровских злодеяний мы объезжали города и сёла западных областей Украины, разрывали могилы застреленных гестаповцами и оуновцами мирных люден.
Но откровенно скажу, когда ранней весной 1945 года, придя ко мне домой, на улицу Набеляка, но Львове, Галан прочёл мне этот свой памфлет, я содрогнулся и не поверил услышанному.
«Неужели могло быть такое, а, Ярослав Александрович? Ну сознавайтесь: вы немного сгустили краски? Кто мог воспитать подобных чудовищ?»
Всегда добрые, светлые, доверчивые глаза Галана стали грустными. Он сказал глухо: «Это было! Мне рассказал эту историю в Киеве партизанский полковник Макс. Он сам разговаривал с девочкой и видел изуродованные трупы её родителей. Кто воспитал — вы спрашиваете? Прежде всего «организация украинских националистов» и воспитавшая их униатская церковь. Правда, церковники действовали хитрее. Пс всегда они говорили прямо: «Иди и убивай!» Они натравливали исподтишка и, самое главное, всё время благословляли кровавый разгул фашизма. Чего греха таить, долгие годы митрополит Шептицкий пользовался большим авторитетом среди верующих. Целые сёла сгорели на Волыни, подожжённые оуновцами; убивали женщин и детей, сажали их на колы, а Шептнцкий в это время принимал у себя, здесь, в палатах, сановных гостей из гитлеровского рейха…»