Что касается тайпинов, то они, кажется, всерьез считают, что мы их не тронем. Бедные дикари! Недавно мы узнали, что британская эскадра, посланная вверх по реке, проходя мимо Нанкина, обстреляла его форты.
Итак, они получили первый подарок из жерл орудий ее величества. Впрочем, говорят, что их артиллеристы причинили нашим судам немалый вред. Подумать только, что еще недавно я был мичманом на той самой канонерской лодке «Ли», которая первой была обстреляна! Как быстро все меняется… Уорд заметил, что, если бы ему довелось командовать английской эскадрой, он высадил бы десант в Нанкине и взял бы в плен их «Небесного Царя»… или как он там называется… «Впрочем, — прибавил он, — я еще успею сделать это в дальнейшем».
Теперь опишу забавный случай, свидетелем которого я был несколько дней назад. Ведь вы просили меня писать о приключениях, и вы правы. Нет страны, более изобилующей самыми завлекательными приключениями, чем Китай.
Месяц назад к нам с Уордом на улице Шанхая подошел некто Фу, местный купец, и начал производить ряд таинственных манипуляций, из которых мы поняли, что он желает сообщить нам нечто очень важное. Когда мы последовали за ним в глухой уголок рынка, он осведомился, не собираемся ли мы вверх по реке, к тайпинским передовым постам. Уорд спросил, каким образом эта новость проникла в китайский город. Тогда купец, вежливо потирая руки, намекнул нам на местного католического патера отца Салливена, который положительно вездесущ.
Этот пронырливый иезуит имеет знакомства везде, начиная с европейских консульств и кончая мелкими лавчонками. По-моему, он попросту наживает капиталец разными темными путями, прикрываясь своей миссионерской сутаной.
Уорд довольно сердито спросил, что ему от нас нужно. Оказалось, что этот ловкий торгаш предлагает нам порядочную сумму в серебре, с тем чтобы мы взяли его на борт нашего суденышка. У него тоже есть кое-какой товар, и он поклялся, что беспрепятственно проведет нас через любой кордон на реке или каналах. Уорд сказал, что нас никто не имеет права останавливать, потому что мы иностранные подданные.
«Мистер ошибается, — ответил господин Фу. — Мистер — храбрый человек, но американский консул, может быть, думает другое. А мистер Джонс тоже храбрый человек, но английский военный суд думает совсем другое, не так ли?»
Я хотел было застрелить его, но Уорд остановил меня. «Этот негодяй будет нам полезен», — объявил он. И мы взяли Фу.
Но ближе к делу. Фу, без сомнения, человек сообразительный. Он повел наш кораблик не по реке, через Усун, а каналами, которых здесь бесчисленное количество. На заре мы проходили мимо Сиккавейской общины, которая находится к западу от Шанхая. В утренней полумгле на берегу вспыхнул огонек и прокатился выстрел. За ним последовал всплеск, и почти в то же мгновение зазвонил колокол в общинной церкви. Звуки далеко распространяются по воде. Ожидая нового «дружеского салюта» со стороны китайских караулов, я взял штуцер и подошел к борту лодки. Капитан махнул мне рукой и заметил, путая английский с китайским: