Теперь Лунину и всем остальным никто не мешал, ибо катера занялись спасением экипажей тонущих кораблей. Он не стал пока трогать подранков, хотя руки чесались. Собственно, ему никто не мешал отправить оба эсминца на дно, но он решил, пока катера заняты спасением, пройти под эсминцами, в первую очередь добить линкор «Тирпиц», фиксируя его агонию на камеру. Для этого у него на борту находился специальный корреспондент «Красной звезды». Но Лунин не был бы Луниным, он и тут решил сыграть на публику, занял позицию так, что перед носовыми аппаратами находился линкор, а перед кормовыми один из поврежденных эсминцев. Именно эти кадры кинохроники облетели весь мир: у борта линкора встали пять водяных столбов, взметнувшихся выше мачт. Линкор начал медленно заваливаться на борт, повторяя произошедшее более двадцати лет назад с австро-венгерским линкором. Правда, в той кинохронике не было момента, как эсминец, расколотый пополам, погружался под воду. А здесь это все было, и было заснято одной панорамой. И тонущий линкор, и стоящий без хода эсминец, у борта которого катера принимали раненых, а где-то уже вдали уходящий на запад «Хиппер», и вот в объектив кинокамеры попадает следующий эсминец, в который врезаются две торпеды и отправляют его на дно.
Нам за такие кадры надо «Оскара» давать! Лунин после торпедирования линкора и эсминца сразу пошел на базу, чтобы, не дай бог, что-то не случилось с такими кадрами, – задержись он тут, их срочно надо было доставить вначале на базу, а потом уж в Москву. А немцы на всех частотах взывали о помощи. Но подводная лодка «Морской волк» заглушала эти передачи, не оставляя надежды на помощь. Кроме того, на все подлодки передали приказ – «Шарнхорст» пока не трогать.
Адмирал Отто Шнивинд, командующий группой ВМС «Север», оставался на мостике тонущего флагмана своей разбитой эскадры, не захотел его покидать, как ни уговаривали офицеры его штаба. Он понимал, что его карьере пришел крах и лучше погибнуть с честью, стоя на мостике своего корабля, чем быть изгнанным с позором и облаянным незаслуженно этим бесноватым ефрейтором, возомнившим себя великим полководцем. Но это в лучшем случае, а то можно оказаться и у стенки с повязкой на глазах. И кто его разбил, ну конечно же не русские, как могут русские вот так взять и уничтожить, казалось бы, непобедимую эскадру. Естественно, это англичане с их подводными лодками устроили засаду на его корабли. «У русских не может быть таких мощных торпед. Точно англичане, только они могли создать торпеды, начиненные не менее чем тонной взрывчатки. Ведь воздушная разведка обнаружила именно английскую подлодку, значит, и рядом с нами тоже англичане. Если бы не эти торпеды, а может, это были мины, установленные у нас под днищем? Так как первые взрывы происходили под килем, а не у борта. Так, значит, это английские коммандос проникли к нам на базу и прикрепили к днищу магнитные мины, и никто этого не обнаружил. А эти хвостатые снаряды, которые поразили и вывели из строя корабли сопровождения, они чем-то напоминают наши секретные разработки, о чем рассказывал мой хороший приятель, командующий флотилией сторожевых катеров по охране острова Узедом, где находятся секретные заводы и полигоны для испытаний секретных вооружений. Он рассказывал о каких-то летающих снарядах «Физелер-103», проходивших там испытания. Мы, значит, только испытываем, а кто-то уже применяет. Это тоже все указывает в первую очередь на англичан. Ну кто еще мог эти снаряды применить».