Со сверкающим Экскалибуром в руках Билли схватился с Девином. Убийца сложил ладони и выдул через них огненный шар. Шаровая молния поплыла к Билли, похожая на гнездо разящих электрических скорпионов. Замахнувшись, Билли ударил по шару мечом, посылая его в ночь. Шаровая молния осветила затянутое облаками небо, высветив силуэт с крыльями как у летучей мыши.
— Дракон! — заревел Девин. — Время пришло! Мое пророчество сбылось!
Дракон спикировал вниз, затем взмыл вверх. Его внушительное тело заслонило затянутую облаками луну. Расправив крылья, дракон описал широкий круг, словно обозревая поле битвы. Оставшиеся заговорщики помчались в темную нишу.
Сложив крылья, дракон снова спикировал вниз, на сей раз прямо на Девина. Когда он разинул пасть, чтобы выпустить клуб пламени, Билли вскинул руки:
— Папа! Нет!
Но было поздно. Огромный желтый огненный язык вспорол снежную пелену и ударил Девина в грудь. Раздался мощный взрыв, все вокруг запылало. Посреди этого ада Девин бешено размахивал руками. Стена огня разрасталась, и вместе с нею росло тело Девина, как будто он впитывал огненную энергию, пока наконец не превратился в громадное, мерцающее огненное чудовище. Теперь он был втрое больше своего размера. Его злобное лицо усмехалось, глаза горели, как дьявольские сигнальные огни. Убийца выпустил еще одну шаровую молнию и послал ее в Барлоу. Сферическая молния покрутилась над полем битвы, ударила Барлоу в бок и обрушилась на Эдварда и Ньюмана. Двое заговорщиков выбежали из убежища и бросились к упавшим рыцарям, но Фиске и Уолтер оттеснили их. Доктор Коннер сорвал с себя рубашку и стал гасить загоревшуюся одежду Ньюмана.
Бонни схватила два больших камня, взмыла в воздух и метнула камни в заговорщиков. Первый камень ударил по спине того, кто был повыше, а второй отскочил от рыцаря поменьше. Оба пригнулись и снова скрылись в тени.
Вдали от поля битвы Эшли гладила Папочку по лицу. Несмотря на доносившийся шум боя, мир вокруг казался необычно тихим. Страх подавлял способность осознавать.
Снег заглушал все звуки. Эшли показалось, будто она совсем одна в целом мире — только дедушка и она.
Эшли растирала застывшие Папочкины руки, но они тут же стыли снова. Она прижала руку к его шее, стараясь нащупать пульс. Пальцы почувствовали слабые, редкие удары, которые вдруг прекратились. Эшли ахнула, но неровное сердцебиение возобновилось, хотя и слабее, чем раньше.
— Эшли! — прошептал чей-то голос.
Эшли резко обернулась. Она совсем забыла, что профессор находится рядом. Человек с добрым лицом приблизился к ней.