Ренки оглянулся — перед ними стоял юнец, не более семнадцати лет от роду, — опрятно и богато одетый, со светящимся от восторга лицом… Судя по выражению его глаз — он явно принял их с Готором за офицеров, ибо кто еще мог бы тренироваться со шпагами во дворе отведенного под штаб дома? — оу Ренки Дарээка… сержант. — Представился Ренки, старательно давя неприязнь в душе, по отношению к тому, кто неизбежно встанет дополнительным препятствием на его пути к офицерскому чину.
А это оу Готор… так же сержант — представил он и своего приятеля, прибавив к его имени «благородный» привесок, на чем сам Готор, почему-то никогда не настаивал.
После чего Ренки снял аккуратно повешенную на забор куртку мундира, и надел его на себя…
Глаза юнца, при слове «сержант» мгновенно изменившие выражение, широко раскрылись при виде погона с булавой и двумя топорами, которые согласно реформам короля Ваарасика II, вешались теперь не просто за участие в сражении, а за проявленную в этом сражении доблесть.
… Ренки сам написал приказ на присвоение себе и «правильным» людям, этих знаков. Естественно — по приказу лейтенанта Бида, и с пьяного одобрения майора Оланиика, которому Бид сказал что лишь исполняем волю полковника оу Дезгоота.
… И на сей раз — Ренки ничто не смущало и не мучило — солдаты и сержанты 6-го гренадерского, своим участием в последних сражениях, свои награды заслужили.
Более того — Бид прямо так и сказал Готору. — «Была бы моя воля, я бы тебе за последнее сражение вообще бы вторую булаву повесил… Но, — не в моей это власти. И не во власти полковника. Это позволено лишь королю или главнокомандующему. Но уж топоров вы точно достойны, так что носите по праву!
… Кстати, Ренки заметил, что сам Бид, себя никакими наградами не отметил, — хотя, можно было даже не сомневаться — заслужил!
В общем, если у вновь прибывшего волонтера и были поначалу какие-то поводы задирать нос — своим погоном Ренки ему этот нос мигом утер. А если еще и прибавить внешность бывалого ветерана, с пересекающим голову и выходящим на лоб шрамом, с „фирменным“ зарданским загаром и явно трофейной шпагой на бедре… — то старшинское звание лишь добавляло Ренки загадочности в глазах такого же сопливого юнца, каким был сержант оу Дарээка, всего-то год-полтора назад.
— Что ж сударь… — Несколько более надменно, чем того требовали обстоятельства, произнес вышеозначенный сержант. — Пройдемте в Штаб… Надеюсь все ваши бумаги в порядке?
— Да сударь. Конечно. — Ответил юнец, так же напыжившись как лягушка в брачный период и пытаясь изобразить максимально воинственный вид, чтобы не ударить в грязь лицом перед двумя ветеранами, один из которых, судя по всему, был не намного старше его самого, однако уже немало преуспел на службе, и потому явно с некоторой надменностью смотрел на вновь прибывшего. — Не будете ли столь любезны, проводить меня к полковнику?