Она взглянула на меня поверх края фужера в упор.
— А вы рискнете?
Я посмотрел в ее ясные глаза, она смотрит вроде бы просто и бесхитростно, но от такой откровенности я лишь уронил взгляд и долго не мог оторвать его от пола, чувствуя, что она все еще внимательно рассматривает меня.
— Смотря что, — пробормотал я наконец. — Но вообще-то, честно говоря, я с вами ни на что не решусь… рискнуть. Вы куда большая загадка, принцесса.
— Со мной все проще, — возразила она. — По крайней мере мою жизнь можно проследить с момента рождения. Известно все о моих родителях, моем окружении, моих воспитателях и наставниках… А вы, сэр Ричард?
— Герцог Готфрид Валленштейн, — ответил я, — признал во мне своего сына. Правда, от простой крестьянки. Так что ношу фамильное имя Валленштейнов, очень древний род, давший королевству Сен-Мари многих великих деятелей. А сам сэр Готфрид в молодости постранствовал по очень многим местам и дальним королевствам, имена которых вряд ли даже вспомнит… Обязательно попробуйте вот эти хитрые трубочки. Они не только красивые, но внутри изумительный крем…
Она кивнула, взяла пирожное, по-прежнему не сводя с меня взгляда, а я торопливо сделал еще парочку.
— И все-таки, — сказала она, — это не объясняет ни ваши ошеломительные успехи на полях битв, ни ваше странное стремление нарушать все принятые обычаи.
— Не все, — возразил я и добавил с трудом: — Аскланделла.
Она чуть улыбнулась, сделала еще глоток, взяла двумя пальцами заварное пирожное с кремом и осторожно откусила.
— Но слишком многие, — ответила она. — К примеру, вы везде стараетесь появиться без своих лордов. А это вызывает их недовольство.
— Не слишком, — пояснил я. — Мои лорды понимают, у меня очень быстрый конь, а у них просто улитки.
— Где вы такого приобрели?
Я ухмыльнулся.
— Идя по стопам своего отца, герцога Готфрида, я тоже немало постранствовал. Что-то терял, что-то находил. Просто находок оказалось больше, чем потерь.
— Расскажете?
— А поверите?
Она улыбнулась.
— Вам? Поверю.
— Это потому что я такой замечательный?
— Нет, просто вы и так окружены тайнами. И что-то в вас необыкновенное… Нет, не вещи. Необычность внутри вас, сэр Ричард!
Я покачал головой.
— Мои лорды так не считают.
Она презрительно фыркнула.
— А им нужно ломать головы? Вы с ними пируете, первым бросаетесь в бой, щедро раздаете захваченные земли, награждаете титулами… Что им еще надо?
— Хотите сказать, что при неудаче припомнят все мои странности?
Она прямо посмотрела мне в глаза и сказала отчетливо:
— А разве вы сами так не думаете?
— Я постараюсь не потерпеть поражений, — ответил я, вспомнил о потере Сен-Мари, Мезины и Ламбертинии, добавил тяжело: — По крайней мере, сокрушительных. Сокрушающих.