— Я не хочу, чтобы он выкрутился, — сказала она после недолгой паузы, — но и себе неприятностей не хочу. — Она посмотрела на меня. — Если вы меня обманываете, Ник…
— Вам остается либо верить мне, либо не верить.
Она улыбнулась, тронула меня за щеку, поцеловала в губы и встала.
— Так и быть, поверю. — Она направилась в дальний конец комнаты и вернулась. Глаза ее сияли, лицо было возбужденным.
— Я позову Гилда, — сказал я.
— Нет, погодите. Мне сперва надо знать ваше мнение.
— Хорошо, только без фокусов.
— Вы и тени своей боитесь, — сказала она, — но не беспокойтесь. Я не стану вас за нос водить.
Я сказал, что все это прекрасно, но не пора ли, наконец, показать мне то, что у нее есть показать. — А то все уже беспокоятся.
Обогнув кровать, она подошла к шкафу, открыла дверцу, раздвинула первый ряд платьев и просунула руку во второй.
— Занятно, — сказала она.
— Занятно? — Я встал. — Просто уморительно. Гилд со смеху по полу кататься будет. — Я направился к двери.
— Не злитесь так, — сказала она. Я нашла. — Она повернулась ко мне, держа в руках мятый носовой платок. Когда я подошел поближе, она развернула платок и показала мне обрывок цепочки от часов. Один конец был обломан, а на другом висел маленький золотой ножичек. Платок был женский, весь в бурых пятнах.
— Ну? — спросил я.
— Это было у нее в руке. Когда я осталась при ней одна, я увидела, сразу узнала цепочку Клайда… ну и взяла ее.
— Вы уверены, что это его цепочка?
— Да, — с раздражением сказала она. — Видите, здесь золотые, серебряные и медные звенья. Он заказал его из первых партий металлов, выплавленных по его технологии. Эту цепочку узнает каждый, кто хоть немного знал его. — Она перевернула ножик, чтобы я мог увидеть выгравированные на нем буквы «К. М. В.». Это его инициалы. Ножичек я раньше не видела, а вот цепочку узнала бы в любом случае. Клайд носил ее много лет.
— Вы ее достаточно хорошо помните, могли бы описать не глядя?
— Разумеется.
— Это ваш платок?
— Да.
— А пятна на нем — это кровь?
— Да. Цепочка была у нее в руке, я уже говорила, и она была в крови. — Она нахмурилась. — Разве вы… Вы ведете себя так, будто не верите мне.
— Не совсем, — сказал я. — По-моему, вам самой следует разобраться, говорите вы на сей раз правду или нет.
Она топнула ногой.
— Вы… — Она вдруг засмеялась, и гнев сошел с ее лица. — Вы умеете быть таким въедливым. Сейчас я говорю правду, Ник. Я рассказала вам все именно так, как оно было.
— Надеюсь. Пора бы. Вы точно уверены, что Джулия не пришла в себя и не сказала что-нибудь, пока вы были с ней наедине?