— А ты хорошо пахнешь. Как иногда хорошо пахнут мужчины!
— Все женщины одинаковы, — смеясь, проговорил он.
Она выпрямилась, вытерла руками лицо.
— Господи, как мне легко. — Она сказала это себе, не обращая внимания на него. — Вообще-то я понимаю, почему они не хотят от тебя на бронепоезд…
— Потому что все женщины одинаковы, — вторил он.
— Потому что все мужчины прекрасны… — улыбаясь, продолжила она.
— Ты помнишь, о чем ты просила меня в последнем письме?
Она напряглась, вспоминая. Посмотрела на часы. Показала ему циферблат. Было раннее утро. Сумерки перед восходом солнца.
— Я очень хочу там побывать, но у меня нет сил, — она развела руками.
— Да ладно тебе — какие твои годы?!
— Отстань. Иди умойся, ложись здесь, не станешь же будить своего соседа! — Она показала на соседнюю кровать.
— Хорошо, — на ходу ответил он, вышел из комнаты к умывальнику.
Она, ожидая его, присела на кровать, потом, ничего уже не видя, опустилась на подушку и уснула.
* * *
Ей снилось, что она садится в какую-то железную машину. Свет фар, вокруг какие-то солдаты, в руках у них автоматы. Некоторые из тех, кто сидит напротив, почему-то спят и улыбаются во сне. Грохочет мотор, и в железном брюхе этой машины в отблесках неизвестно откуда падающего света мелькают лица спящих солдат. Какой-то молодой офицер, с трудом преодолевая тряску, подходит к ней и что-то говорит, улыбаясь. Она не слышит его, но почему-то кивает. Внезапно автомобиль останавливается. Открывается двойная железная дверь, и она видит неясные тени и стены домов. Молодой улыбчивый офицер приглашает ее выйти. Она поднимается с железной скамьи и ползет к распахнутым дверям автомобиля. С удивлением смотрит на спящих солдат, сидящих вдоль правого и левого борта. Каждый по-своему крепко обхватил свой автомат, как что-то родное, — эта наивная и страшная картина изумила ее. Было видно, что она странно легко вылезает из чрева военной машины, встает, озираясь.
Она слышит какую-то знакомую музыку, слышит, что чудесный женский голос поет колыбельную. Молодой офицер берет ее под руку, и они идут по улице. Справа и слева руины домов. На подоконниках без рам лежит снег. Пусто. Вторая улица, третья. Руины. Руины. Руины.
В окно палатки светило яркое солнце. Денис покусывает ее за ухо.
— Просыпайся. Просыпайся. Тебе лучше уехать сегодня, я надолго уезжаю, — кричит он ей.
— Да, да, — как во сне отвечает она.
— Встретимся у КПП, там сейчас будет стоять колонна. Подходи. Все. У меня нет больше ни минуты.
Он выбежал. В окне палатки проплывали одна за другой бронемашины…