– Да так, – пробормотал нищий, не придумав ничего лучше, чтобы соврать. – Один мой знакомый так говорил, когда сердился.
– И что это значит?
– Просто выражение, без всякого смысла. – Юлий принялся осматривать соседнюю стену.
– Зачем употреблять слова, которые не имеют смысла? – Рыцарь, остановившись посередине зала, спешился, наблюдая за спутником. Ближе к скрывающемуся во тьме потолку стены были покрыты росписью. Сквозь пыль проступали охристые фигуры с красными лицами. Задумчиво почесав шрам над бровью, Арчибальд беглым взглядом окинул рисунки, плохо видные в тусклом свете факела, едва достигающем стен. Полустертые силуэты напоминали женщину с младенцем на руках, рядом с ней стоял мужчина с ветвью в одной руке и жезлом, обвитым змеей, в другой. К плечу мужчины тянулась еще чья-то рука, но чья – уже невозможно было разобрать.
– Употребляют же люди разные выражения, не имеющие смысла, – процедил Юлий, тычась носом в основание свода. Голос его звучал гулко. – Вроде «королевского сокровища». Чего ты ждешь, говорят растяпе, королевского сокровища? Иногда добавляют: на золотом блюде? И здесь так же.
– И откуда ты такой образованный? – вздохнул рыцарь, закрывая глаза и прислоняясь к теплому боку коня.
Юлий, осмотрев все вокруг черных огромных зевов, понял тщетность своих поисков. И что он опять не знает, куда идти. То есть потерял направление. Иначе говоря, они заблудились.
Юноша вернулся к рыцарю.
– Я два года учился в монастырской школе. А у вас как говорят?
– Мальчик! – рявкнул Арчибальд. – Если ты и дальше собираешься оставаться со мной, соблюдай субординацию! Знаешь такое слово?
Нищий испуганно кивнул.
– Вот и чудно, – совершенно спокойно сказал рыцарь. – Распаковываемся.
– Как? Почему? Давайте еще пройдем! Осталось совсем немного, за тем поворотом уже начинается прямая дорога к выходу, надо только сейчас пойти по левому... то есть правому коридору, и скоро мы окажемся прямо...
Арчибальд посмотрел на него. Юноша, хотя стеснительность никогда не была ему свойственна, смешался и замолчал. Рыцарь с улыбкой, подчеркнувшей складки вокруг рта, произнес:
– Когда обращаешься ко мне, говори «господин». Когда врешь – молчи. Когда господин говорит, выполняй.
«Я мог бы догадаться», – сказал сам себе Юлий, отворачиваясь и пытаясь распутать ремень на сумке у седла оруженосца.
– Это делается так, – посмотрев на его мучения, снизошел до объяснений рыцарь. – Следи за мной.
«Кошельки резать намного легче», – думал Юлий, обдирая пальцы. Тугой узел не поддавался, пальцы соскальзывали с гладкой кожи. Пришлось пустить в ход зубы.