Старуха свела вместе пальцы рук.
— Если б не Эмиль, у меня не было бы мужа. А если б мы не поженились, не было бы этого пирса. А не было бы этого пирса, ты бы там не работал.
Эдди поскреб затылок.
— Так вы тут, чтоб поговорить со мной о работе?
— Нет, милый. — Голос старухи смягчился. — Я тут, чтобы рассказать, как умер твой отец.
Телефонный звонок был от матери. В тот день на променаде, возле детского ракетного аттракциона, отец потерял сознание. У него был сильнейший жар.
— Эдди, мне страшно, — сказала мать, и голос ее задрожал.
Она рассказала ему, что за несколько дней до этого отец пришел домой на рассвете, промокший до нитки, в одном ботинке. Одежда его была вся в песке, и от него пахло морем. Эдди мог поклясться, что от него пахло еще и спиртным.
— Он начал кашлять, — пояснила мать. — А теперь кашель стал сильнее. Надо было сразу позвать врача…
Мать с трудом говорила. Она рассказала, что на другой день отец, надев, как обычно, пояс с инструментами, совсем больной, отправился на работу, а вечером после смены отказался от еды и потом в постели кашлял, задыхался и весь взмок от пота. На следующий день ему стало хуже. А сегодня днем он потерял сознание.
— Доктор говорит: это воспаление легких. Я должна была что-то сделать. Я должна была что-то сделать…
— Что ты должна была сделать? — спросил Эдди. Его разозлило, что мать винит в болезни отца себя, когда во всем виновато его пьянство.
В телефонную трубку ему слышно было, как мать плачет.
Отец Эдди, бывало, говорил, что он провел так много лет на океане, что стал выдыхать морскую воду. Теперь же, вдали от океана, заточенное в стенах больницы, тело его чахло, как тельце рыбы, выброшенной на берег. Начались осложнения. В груди появились хрипы. Состояние из удовлетворительного стало средней тяжести, а затем тяжелым. Приятели, что поначалу говорили: «Он не сегодня-завтра пойдет домой», — теперь утверждали: «Будет дома через неделю». В отсутствие отца Эдди начал помогать на пирсе. Вечерами, вернувшись после смены на такси, он смазывал рельсы, проверял рычаги и тормоза, а порой и чинил поломанные части аттракционов.
Эдди делал все это не просто так — он пытался сохранить отцовскую работу. И хозяева ценили его помощь, платя ему половину того, что платили его отцу. Эдди отдавал эти деньги матери, которая проводила в больнице целые дни и почти все ночи. Эдди и Маргарет убирали у нее дома и покупали ей продукты.
Когда Эдди был подростком и порой жаловался, что ему надоел пирс, отец взрывался: «Что? Пирс для тебя недостаточно хорош?» И позднее, когда Эдди окончил школу и отец предложил ему работать на пирсе, а Эдди чуть ли не рассмеялся ему в лицо, отец снова рассердился: «Что? Пирс для тебя недостаточно хорош?» А потом — еще до того, как Эдди ушел на войну, — когда он начал поговаривать о женитьбе на Маргарет и о том, чтобы стать инженером, отец в очередной раз взорвался: «Что? Пирс для тебя недостаточно хорош?»