А ведь к эдакой простыне выдадут еще и другую — со списком одномандатников, а в ней еще десяток фамилий. Мы тут посчитали, что конкурс на каждое из 225 депутатских мест по мажоритарным округам примерно 11 человек. А по партийным спискам вдвое больше — 23.И это после того, как избиркомы срезали половину заявок и от партий и от одиночек Прямо институт кинематографии, а не парламент!
Шок от 1993 года явно прошел, и Дума признана местом вполне безопасным, во многих отношениях приятным, а при умелом употреблении — полезным.
Понятно нежелание уходить тех, кто уже заседает в Думе. Эти вкусили прелести положения — квартира казенная, проезд бесплатный, харч дешевый, ответственности никакой. А еще статус федерального министра, и хоть почет и уважение не те, а все-таки лицо неприкосновенное. И по телевизору показывают. Хотя бы и общим планом.
У нас в думской тусовке новая игра: «Яне хочу быть депутатом». Ищем тех, кто не собирается больше в Думу. Пока улов небогат. Отдельные министры и мастера сцены, которым на думских подмостках, видно, скучновато.
Но у актеров и сановников — это от пресыщенности. А прочие мечтают приобщиться. На депутатство просто-таки повальная мода. Встретил однокласснииу, выяснилось, что ее муж, полукриминальный подмосковный бизнесмен полусреднего веса, тоже баллотируется в депутаты. «Ему что, — спрашиваю, — неприкосновенность нужна?» Будущая госпожа депутатша одарила меня недобрым взглядом: «Нам статус нужен, Вова бизнес расширяет, интересы у нас!»
Ну, Вове понятно, нужен «статус», чтобы перед местной администрацией красной книжечкой махать и байки про Черномырдина, с которым он на дружеской ноге, рассказывать.
А что потерял в парламенте наш замглавного редактора? Вова-то на свои гуляет, а этот дурачок выклянчил денег у знакомого банкира (чем страшно разозлил «папу», который нашу газету финансирует) и в результате выбрал такой одномандатный округ в Москве, что может кампанию даже не вести, а деньги пропить с хорошими людьми. Я ему прямо так и сказал: «Миша, твои шансы равны нулю, Медведева[41] в Черемушках будут выбирать, пока ему самому не надоест. А кроме него там еще видный кинематографист и знатный публицист к народу пробиваются. Поищи другой округ». В ответ я услышал, что страна идет не совсем туда, а он, Миша, знает, куда ей надо. Тоже мне поводырь!
Конечно, наш Миша такой не один, народных трибунов среди кандидатов в депутаты всегда и везде хватает. Но все же ощущение, что основная масса кандидатов образца 95-го года настроена вполне прагматично. И депутатство становится привлекательным промыслом. Именно промыслом! Не общественным поручением, как в советские времена, когда герой соцтруда или академик непременно должны были в Верховном Совете заседать. И не политической деятельностью, как во времена недавних съездов СССР и России, делегаты которых — от первого до последнего — были уверены, что вершат судьбы и творят историю.