Подъехать порешать, склонить на мировую — нереально, слишком жирный кусок мог обломиться Майсурадзе, миллионный. «Пусть бизнес отдает, — скажет Вано Нагульнову, — пусть продает свою квартиру в центре, дачу и машины». Нет, нужно было подводить грузина под статью. На факте прихватить, с полным порядком в протоколах. Так, что у нас там было по терпилам? В башке у Нагульнова щелкнуло, перед глазами встали рыжие свалявшиеся потные кудряшки, припухлое курносое лицо младенца тридцати пяти годков, бессмысленные глазки травоядной животины, трясущиеся руки с золотой полоской обручального, и даже ноздри будто уловили тошнотный запах взмыленного тела, из каждой поры которого сочится липкий страх за кроличью семью, за собственный живот… Вот эта плачущая баба, блондиночка такая маленькая, пришла к Вощанову просить за мужа-идиота, у них турецкая галантерея тут неподалеку. Похоже, мальчики Вано попрессовали эту семейку торгашей. Уши-локаторы — Нагульнов ухмыльнулся. Мобильник взял:
— Алло, Вощанов. Ты помнишь, к тебе баба приходила? На прошлой неделе. Такая маленькая, белая? Не то Зимарева, не то Зимородкова… Влюбился, предложение хочу сделать. Там было насчет мужа ее, мелкого барыжки, которого пиковые под пресс пустили, помнишь… ага, за невозврат. А что ты помнишь вообще, пропойца? Дай мне адрес.
— Послушай, Толян, я найду, но только это самое… услуга за услугу. Помоги. Проблемка тут, большие звездочки нужны или большой авторитет. Ввязался, мать твою, теперь и сам не рад. А ты мужчина волевой… Да долго объяснять. Метнуться можешь на Бухвостова? «Медсервисцентр» знаешь? Ну, клинику, клинику. Обычно в ней лечат, а сегодня калечат. Подъедь, будь друг, за мной не заржавеет, всех тебе беленьких района — за мой счет.
Нагульнов впрягся в сбрую с неуставным «хай-пауэр» и табельным «макаровым», сгреб со стола мобильник и ключи, накинул черную обтерханную кожанку, захлопнул дверь и цапнул по дороге точившего в дежурке лясы Игорька Самылина:
— Поехали, Игорь, прокатимся. Хочу ввести тебя в курс дела — большого зверя можем затравить.
Вощанов долговязо, цаплей, пугалом прохаживался по 2-й Бухвостова, в новехонькой форме капитана юстиции, вертел в руках горбатую фуражку. С обычной своей похмельно-истомившейся мордой подошел.
— Здорово. Короче, объясняю вкратце: есть заявление — пропала баба, пришла с сестрой на аборт и не вернулась. Зашла и сутки не выходит из кабинета акушера. Сестре ее сказали, чтобы не ждала, а сразу ехала в больницу, ну, с понтом там у них возникли осложнения и эту, значит, увезли в реанимацию. Короче, есть мнение, что ковырнули так — обратно не заковыряешь. Закрылись на переучет.