— Да.
Дальше мы говорим об его учебе. Мне приходит в голову, что его надо познакомить с Сарой, раз он увлекается психологией. Это была блестящая идея. Он впился в нее глазами, как только она заговорила о своей работе, и они часа два разговаривали, пока мы с Колей обсуждали, как я с помощью Светланы устрою Сашу в один из английских университетов. Коля вообще-то считал, что наше образование не хуже, но я доказала ему, что ни психология, ни философия, зацикленные на марксистско-ленинской теории, не могут дать представления об истинном объеме знаний. В конце концов, Коля соглашается, что выбирать должен сам Саша. Когда Саша, наконец, отвлекается на детектив по телевизору, мы втроем сидим с коктейлями. Потягивая мартини, вспоминаю вдруг ту безумную ночь перед свадьбой с Ивом, когда я коктейлями вывела Колю из шока от отчаянья перед разлукой. Мы встретились глазами и, увидев улыбку на его губах, я поняла, что он думает о том же, вспыхнула и непроизвольно вздохнула.
— Ник, — между тем говорит Сара, — вы должны уговорить Бетси написать еще один роман, ее читательницы ждут не дождутся. Неужели стремление устроить личную жизнь убивает творчество?
— Я действительно сейчас ни о чем другом не могу думать, — признаюсь я, — но если и стоит о чем-нибудь думать, то о новом филологическом исследовании.
— Бетси, это преступление, никто не будет читать твое исследование, тогда как стоит мне только завести разговор со своими пациентками о твоей «Анатомии любви», как они тут же пускаются в откровения о своих переживаниях. И ты бы послушала, что они мне рассказывают, каждая — героиня романа!
— Сара, ты хочешь сказать, что меня читают только нервнобольные? — смеюсь я.
— Я не лечу нервнобольных. У моих пациенток проблемы психологического характера. Твой роман помогает задуматься над собственными проблемами, проанализировать свою жизнь, это так важно.
— Да, — задумчиво говорю я, — это очень важно…
И я надолго замолкаю. Сара весело смотрит на меня.
— Что, обдумываешь сюжет?
— Не знаю. Но то, что ты сказала, навело меня на некоторые размышления. Мы еще поговорим об этом. Хотя я уже думала над другой темой. В начале века в Европе оказалось много русских, мне хотелось написать об одной женщине, о ее судьбе. Возможно, она будет балериной из Дягилевской труппы. Ведь жила в Англии Анна Павлова.
— Как у Вики Баум в «Гранд Отеле»?
— Ну, у нее получилось очень хорошо, но там балерина Грузинская — уже немолодая женщина, а я думала об истории всей жизни.
— Хорошо, Бетси, тебе видней, о чем писать, только пиши.