Спустившись до середины, Джек вдруг кубарем летит вниз и замирает в опасной близости от ствола огромной ели. Бросаюсь к нему и начинаю тормошить.
— Джек, все в порядке? Нигде не болит? Ноги целы? — я наклоняюсь к нему, приподнимая осторожно голову.
— Лиззи, ты испугалась за меня? — не открывая глаз вдруг спрашивает Джек.
— Конечно! Тебе где-нибудь больно?
— Да, больно в сердце.
Он вдруг хватает меня, валит в снег рядом с собой и начинает целовать.
— Джек, смеюсь я, — ты симулянт! Не смей пользоваться этим.
Но он не отпускает, продолжая страстно покрывать поцелуями мое лицо. Завороженная силой его порыва, я чувствую, как меня подхватывает этим ветром безумия, и губы уже отвечают на поцелуи. Наконец, я прикрываюсь ладонью.
— Не надо, Джек.
— У меня нет никаких шансов?
— Ты ведь знаешь, я люблю другого. На мое чувство ты рассчитывать не можешь.
— Но сейчас тебе хотелось, чтобы я целовал?
— Да, возможно, но это ничего не значит. Просто минутное желание. Я ведь живой человек и так одинока порой.
— Я очень люблю тебя и давно. Может, моей любви хватит на двоих?
— Спасибо, Джек, но лучше не надо. Тебе нужно как можно быстрее забыть меня, найти себе хорошую молодую девушку и жениться. Мне бесконечно жалко, что ты, такой молодой, такой красивый, умный, а главное — с такой чуткой душой — пропадаешь зря.
— Нет, я все-таки буду ждать, — упрямо говорит он.
— Что ждать?
— Твое минутное желание!
Вечером в баре он опять заводит об этом разговор.
— Джек, не надо об этом больше говорить. Я не люблю тебя, и я старше тебя на четыре года и на сто лет. Я столько пережила, что хватит на три твои жизни. Я чувствую себя старухой. Твоей матерью.
— Для меня ты — звезда впереди, желанная и недоступная, ты манишь меня и я больше ничего не вижу вокруг.
Я качаю головой: — Джек, я обыкновенная женщина.
— Дай мне в этом убедиться!
— Это опасное желание, — пытаюсь вразумить его, но чувствую, что все тщетно, — Неужели ты думаешь, что сразу же разочаруешься во мне? Твои мечты наложатся на реальность, и ты будешь страдать еще больше.
— Как ты не понимаешь, у меня останется хоть что-то, что я смогу вспоминать, что-то реальное. Тогда, возможно, через какое-то время я перестану думать об этом, как о чуде, или наоборот, это поможет мне прожить всю оставшуюся жизнь.
Я вдруг вспоминаю, как Коля просил об одной ночи на память перед разлукой, и решительно киваю головой.
— Хорошо, Джек. Но дай мне слово, что сразу же уедешь, продолжения не жди, его не будет.
— Ты… Элизабет, вы хотите сказать… Я правильно понял?
— Да.
— Но почему?!!