— Как я могу обижаться? Вчера я пережил самое потрясающее событие в жизни. Это превзошло все мои смелые мечты. Я держал в объятьях неземное существо.
— Джек, тебя опять заносит, — смеюсь я, — Неземное существо не швыряют на пол приемом восточных единоборств.
— Господи, я разве швырнул тебя на пол?!
— Ну, на себя. И это получилось неплохо, — уверяю я, — Мне очень понравилось!
Тянусь к нему и он заключает меня в объятья.
— Я не могу заставить себя отказаться от этого! — шепчет Джек, лаская губами мое лицо.
— А ты не отказывайся! Мы как дети, сбежавшие от строгих воспитателей — долг, семья, дети, чувства — остались там, далеко. На два дня устроим себе «Альпийские каникулы». Ты думаешь, мне не хочется этого? Моя жизнь полна такого напряжения, что я должна расслабиться хоть иногда. Обычно я плачу ночью в подушку, это помогает. Но на этот раз способ оказался значительно приятней.
— Милая моя, неужели тебе так плохо живется?
— Да, иногда очень тоскливо.
— Я бы все сделал, чтобы помочь, но я знаю, что не я тебе нужен.
— Все равно спасибо.
Мы больше не говорили об этом, катались до вечера на лыжах, поужинали и потанцевали в баре. Когда мы подошли к двери в мой номер, Джек поцеловал меня в щеку и пожелал спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Джек, — наверное ему послышались в моем голосе нотки разочарования, потому что он дернулся в мою сторону, но сдержался.
Я приняла ванну и легла, оставив гореть одну свечу, так было уютней. Электричество, которое конечно же было в отеле, вечером никто не зажигал. Я лежала в теплой постели и не находила себе места. Что-то сдвинулось во мне днем. Я думала о том, что при всех моих жизненных неудачах, я почти никогда не оставалась одна. Или Коля, или Алекс помогали справиться, утешали и поддерживали. И вот, когда я оказалась совсем одна, Коко остался далеко и сам нуждается в утешении. Как мы переживем все это? Мне вдруг так захотелось, чтобы кто-нибудь погладил меня по головке, захотелось стать маленькой девочкой. Я встала и открыла окно, высунувшись в тонкой ночной рубашке наружу. Я вспомнила, как в детстве ела перед школой мороженое в надежде заболеть, и мне стало так жаль себя. Пробирала дрожь, но я не чувствовала этого, облокотившись на подоконник и наблюдая за мигающей звездочкой среди других, неподвижных и недоступных.
— Привет! Надеюсь, ты долетишь, куда хочешь!
Я была уверена, что я-то точно не долечу, и мне стало так жалко себя, что по щекам покатились слезы. Я не слышала, как вошел Джек. Он обнял меня за плечи и закрыл окно.
— Это не самый удачный способ самоубийства, Лиззи. Ты просто простудишься.