— Может, вы перестанете ерзать? Или я привяжу вам и ноги, — пригрозил Линдли.
— Нет‑нет, я буду лежать тихо! Просто когда вы дотрагиваетесь до меня там…
— Вот тут?
— Да! — пискнула Софи. — В этом самом месте! Я боюсь, что не выдержу и…
— Вот и хорошо.
Линдли отодвинулся — но лишь для того, чтобы стащить с себя рубашку. И у Софи снова перехватило дыхание при виде его сильного, мускулистого тела. О Господи… она бы все сейчас отдала, лишь бы иметь возможность прикоснуться к нему, почувствовать, как его мышцы перекатываются под гладкой кожей. Руки Линдли вновь коснулись ее бедер, и Софи застонала от наслаждения.
Ладони Линдли крепко сжали ее ноги под коленками. Но прежде чем Софи успела поинтересоваться, что за игру он затеял на этот раз, Линдли широко развел ей ноги и опустил голову. Боже, неужели он собирается поцеловать ее… там?! Софи забилась, отчаянно пытаясь вырваться, но Линдли был неумолим. Словно стальными тисками сжав ее ноги, он крепко держал ее, пока ее тело сотрясали судороги. Потом он осторожно сжал пальцами крохотный бугорок, и Софи обмерла от наслаждения.
Ей показалось, с губ ее сорвался какой‑то звук, то ли стон, то ли крик, но точно она вряд ли могла бы сказать. Единственное, в чем Софи была уверена, что за какие‑то пару секунд ее тело превратилось в желе. Она лежала, не в силах двинуться и жалея только о том, что не может отплатить ему тем же.
И не сможет, пока не выпутается из этих удавок.
— Пожалуйста… вы должны остановиться, — простонала она.
Ее пожелание было тут же выполнено.
— Развяжите меня! Быстро!
Это было немедленно сделано.
— В чем дело, Софи? — встревоженно шепнул он.
Вместо ответа Софи принялась судорожно растирать онемевшие запястья. Внезапно глаза ее испуганно расширились — только сейчас она увидела, в каком беспорядке ее рубашка: верх спущен почти до пупка, так что вся грудь наружу, а подол… впрочем, подол находился примерно в том же месте, что и верх, давая Линдли возможность без помех любоваться ее бедрами и всем остальным. Возмущенно пискнув, Софи поспешила прикрыться.
— Нет! Не смотрите на меня!
— В чем дело? — испугался Линдли. — Что‑то не так?
— Отвернитесь! — потребовала она. — Немедленно отвернитесь, милорд!
Явно не понимая, чем вызвана такая резкая перемена в настроении, Линдли, однако, поспешил выполнить ее просьбу. Софи вдруг поймала себя на том, что втайне гордится собой. Конечно, он сильнее и может привязать ее к кровати, но одно ее слово — и этот человек становится мягким, как воск! Ну разве не чудо, что он стремится исполнить любое ее желание?