— Конечно...
— А вот здесь, смотри-смотри, Микоян жарил шашлыки из осетрины и чуть не погиб, подавившись костью! А, правда, что шашлык из осетрины — это ваше национальное блюдо?
— Ну, не совсем наше... Скорее, это иранское национальное блюдо...
— А вот здесь, знаешь, что происходило в сталинские времена?..
Импровизировал агент искренне и самозабвенно, а в памяти всплывали эпизоды из жизни Ширин, рассказанные генералом Козловым в ходе последней явки...
* * *
Аромат жареного мяса заполнил салон «Волги», как только сторож учтиво распахнул ворота, и машина въехала на ухоженную лужайку перед роскошной дачей.
—Какая красота! — воскликнула Ширин.—Твой приятель, наверно, военно-морской министр? Это не дача — это вилла, достойная какого-нибудь миллиардера, на Багамах, в Майями, а не в Подмосковье!
— Нет, это — всего лишь дача зятя командующего ВМФ России, — криво улыбнулся «КОНСТАНТИНОВ». — Дай нам Бог когда-нибудь побывать на дачах, где живут слуги народа — Горбачев, Ельцин, Лужков... Вот у них — виллы, а не дачи!
— Аристотель, я еще плохо знаю русский язык, а что такое «слуги народа»?
— Деточка, это все те, кто дни и ночи напролёт только и делают, что пекутся о благе народа, другими словами, — это наш президент, наше правительство и высшая чиновничья рать, которых, как мне думается, 80 % жителей России попросту задушили бы в своих объятиях. Вот такая у нас любовь к нашим слугам народа... Ясно?
— Да, конечно... А скажи, Аристотель, твой друг — это тот, который ворует секреты НАТО? — Ширин лукаво взглянула на «КОНСТАНТИНОВА».
— Нет, ворую секреты я, а он пишет об этом отчеты. Я — разведчик, а не бюрократ. Мое дело — добыть информацию, а бумаги пусть пишут другие... Позволь, я сниму китель — очень уж жарко!
— Так ты — шпион, Аристотель?
— Ширин, давай договоримся, что во внеслужебной обстановке я просто Ари. Тем более, для тебя!
Агент, следуя линии поведения, отработанной ему генералом Козловым, уклонился от прямого ответа. Сделал, как тот и советовал: «да» и «нет» не говорить, «чёрное» и «белое» не называть!
Вспомнились слова, произнесенные генералом во время последнего инструктажа:
«Вообще, Аристотель Константинович, жизнь, которую мы ведем, заставляет нас многое скрывать. Поэтому надо стараться говорить как можно больше правды, или, еще лучше, не говорить ничего. Присмотрись, и ты заметишь, что твои собеседники не очень-то интересуются твоим мнением или тем, что ты им хочешь рассказать, а предпочитают рассуждать сами. Им нравится, когда их внимательно слушают, а ты лишь ограничиваешься поощрительными замечаниями или уточняющими вопросами. Они уйдут с убеждением, что ты — прекрасный собеседник, разделяющий их взгляды, хотя на самом деле ты вообще не высказывался, а лишь внимательно слушал. Это приносит успех.