— А сколько это продлится? — спросил Влад, не поднимая головы.
— Сколько надо! — жёстко ответил Дик. — В конце концов, она твоя жена и должна понимать…
Влад молчал. Вокруг песчаной проплешины шуршала, качалась трава, потрескивал костёр, где-то рядом фыркали и переступали стреноженные звери.
— Чага…
Она обернулась.
— Чага… — повторил Влад и беспомощно умолк.
— Я знаю, — тихо сказала она и подняла на него прозрачно-серые всё понимающие глаза. — Надо.
Через плечо Дика Влад видел тлеющие в верхнем углу приборной доски две аккуратные изумрудные буковки — OK. «Пташка» была готова к старту.
— Что она? — сдавленно спросил Влад.
Дик повернул голову. В профиль он напоминал кого-то из старых американских актёров. Голливуд…
— Всё в порядке, — сообщил он. — Стоит. Смотрит.
— Слушай… Открой колпак! — внезапно попросил Влад.
— В чём дело?
— Я должен объяснить ей всё ещё раз!
Дик неторопливо отстегнул ремни и обернулся.
— Старина! — с некоторым удивлением сказал он. — Ты толковал с ней полчаса, разве не так?
— Мне не нравится, что она такая спокойная, — глухо ответил Влад. — Открой!
— Послушай, — сказал Дик, — если ты сейчас попытаешься вскочить на своего дромадера и…
— Не говори глупостей! — оборвал Влад. — Ты же знаешь, что я этого не сделаю! Но если с ней что-нибудь случится, меня будет мучить совесть — неужели не ясно?
— Пресловутая славянская сентиментальность… — проворчал Дик, но колпак всё же открыл. — Имей в виду, до прохождения станции осталось не так уж и много, а мне ещё снова проводить контроль… Даю тебе на всё десять минут. А лучше пять.
…Чага видела, как поднялся выпуклый прозрачный панцирь и на крыло стальной птицы выбрался Влад. Спрыгнул в пепелище и торопливо направился к ней. Решил остаться?.. Сердце остановилось на мгновение…
— Чага, — умоляюще глядя, проговорил Влад. — Я должен лететь, понимаешь?
Она долго молчала. Потом сказала безразлично:
— Да.
— Но я вернусь, Чага! Я сделаю всё, чтобы вернуться! Ты не откочёвывай отсюда, ладно?
— Я не буду отсюда откочёвывать, — сказала она.
Лицо её оставалось неподвижным. Шевелились одни лишь губы.
— Господи, Чага!.. — Влад чуть не плакал. — Ну что же ты вся такая… как из дерева!
На секунду прозрачно-серые глаза стали враждебными.
— А ты как из металла!
«Злится, — с облегчением подумал Влад. — Значит, всё в порядке».
— Чага, не злись… — улыбнувшись ей, как ребёнку, попросил он. — Я вернусь. Вот увидишь…
Стальная птица курлыкнула властно и нежно.
— Всё, Чага!.. — Влад схватил за руки, заглянул в глаза. — Всё… Зовёт…
Он уходил, то и дело оборачиваясь и совершая странные движения поднятой рукой, словно потрёпывал ласково по вычесанной шерсти невидимого зверя. Взобравшись на крыло, потрепал в последний раз и скрылся…