Я уже чувствовал себя в самолете уверенно, привык выполнять все действия быстро, четко, по порядку, как учил инструктор. Бывало, он спросит, как поступить в полете в особых случаях – скажем, при отказе мотора или управления, и ты уже немедленно отвечаешь не словами, а действиями: все отработано как бы до автоматизма.
ПРИСТУПАЕМ К ПОЛЕТАМ
В техникуме начались экзамены. Готовился я к ним ночами. И когда ехал на аэродром, с усилием переключал внимание и перестраивал мысли: голова была полна формул и правил, не имевших ничего общего с авиацией. Учлеты заметили, что я все молчу, даже петь перестал, и спрашивают:
– Что пригорюнился?
– Да у него в техникуме экзамены, – отвечает за меня Коломиец.
– Э, тогда понятно!..
Однажды инструктор подошел к нам, внимательно оглядел каждого и сказал:
– Сегодня приступаем к полетам. Вижу – рады. Но предупреждаю: легко они не даются. Начнем с ознакомительного полета в зону. Ваше дело сейчас только наблюдать и мягко держаться за управление. Управлять буду я, а вы – знакомиться с поведением самолета в воздухе. В наше время, бывало, инструкторы внезапно делали фигуры пилотажа, не предупреждая курсанта. И если ученик явно струсит и растеряется… – Кальков помолчал и, усмехаясь, посмотрел на нас, – инструктор прекращает полет, высаживает учлета, с аэродрома прогоняет. Авиация любит смелых – трусы ей не нужны… Ну, а теперь мы предупреждаем о каждой фигуре. Первым полетит со мной учлет Кожедуб, – неожиданно закончил он.
Сажусь в машину. Делаю все по порядку, как положено. Только бы не допустить оплошности, только бы инструктор не отстранил от полета. Знаю, будет следить за каждым моим действием, даже за выражением моего лица: в его кабине есть зеркало.
Кальков вырулил на старт. Осмотрелся, поднял левую руку. В ответ стартер махнул флажком – взлет разрешен. Мою руку тянет вперед – это инструктор дал сектор газа, увеличивая обороты мотора. Кабина задрожала.
Машина тронулась, начался разбег. Ручка пошла от меня. Я невольно глянул в кабину, что не полагается, но сейчас же перевел взгляд на капот самолета. Нос опускался, мы уже неслись по полю. Земля быстро набегала – казалось, мы вот-вот перевернемся. Не почувствовал, как мы от нее оторвались. Да мы уже в воздухе!
Вдруг слышу голос Калькова. Он говорит в переговорную трубку:
– Внимание рассеиваете. И суетитесь. Спокойствие нужно.
Перевожу взгляд на капот. Стараюсь запомнить положение самолета при наборе высоты.
Снова раздается голос Калькова. Я даже вздрогнул: неужели опять что-нибудь не так? Он и это подметил: