Я спрыгнул в канаву, вытаскивая по пути Грейсвандир. Борель уже выпутался из плаща, сел на землю и явно намеревался встать. Я проткнул его насквозь и сразу же вытащил клинок; из раны полыхнуло пламя.
— Сколь низок твой поступок! — возмущенно воскликнул Борель. Его лицо выражало искреннее удивление. — Я был лучшего о тебе мнения!
— Здесь — не Олимпийские Игры, — заметил я, подбирая свой плащ и стряхивая с него искры.
Затем поймал вороного и снова забрался в седло. Дальнейший мой путь на север пролегал по местности чуть повыше. Отсюда я увидел Бенедикта, руководившего битвой, а глубоко в тылу, в низине, на мгновение заметил Джулиана, возглавлявшего арденские войска. Судя по всему, Бенедикт держал их в резерве.
Я продолжал скакать навстречу надвигающейся грозе под бешено вращающимся, наполовину черным, наполовину радужным небом. Вскоре я приблизился к избранному заранее наблюдательному пункту — самому высокому из окрестных холмов, и начал на него подниматься. По дороге я несколько раз останавливал коня и оглядывался.
Теперь я увидел Дейрдре, облаченную в черные доспехи и вооруженную секирой, Ллевелла и Флора выбрали себе место среди лучников, Фиона куда-то запропастилась, Джерард — тоже. Вон тот всадник с тяжелым мечом, возглавляющий атаку на вражеские высоты, — конечно же, Рэндом. Невдалеке от Рэндома сражался некий незнакомый мне рыцарь; одетый в зеленые доспехи, он работал палицей с прямо-таки устрашающей эффективностью. За спиной незнакомца висел лук, на бедре — колчан, полный сверкающих стрел.
К тому времени как я достиг вершины холма, звуки грозы заметно усилились. Молнии сверкали с регулярностью испорченной неоновой трубки, дождь низвергался сплошным потоком — фибергласовый занавес, успевший уже миновать и закрыть горы.
Внизу, подо мной, сцепились в битве звери и люди — среди которых можно было заметить и зверолюдей. Над полем повисло густое облако пыли. Судя по расположению сил, сильно возросшая по своей численности армия Хаоса не намеревалась больше отступать. Скорее наоборот, она готовилась броситься в контратаку. Резервные отряды противника выстроились в скалистых ущельях, им не хватало только приказа.
Я не ошибся: не прошло и двух минут, как картина сражения разительно изменилась. Свежие войска лавиной скатывались со склона, усиливали боевые порядки обороняющихся, с ходу переходили в наступление; по переброшенным через черную бездну мостам двигались все новые и новые подкрепления; наша армия начала более-менее упорядоченный отход. Противник наращивал давление, и в тот самый момент, когда отход был уже готов перейти в паническое бегство, Бенедикт, надо думать, отдал приказ.