Известие это долетело и до ушей хана Сартака. Он был возмущен и приказал найти дерзкий отряд. Тумены легковооруженных быстрых всадников, разделенные на тысячи, ринулись на перехват к Волге, Ахтубе, на запад в сторону Дона. И никто не мог представить, что отряд искомых булгар находится под боком, недалеко от столицы.
Хан Сартак, вспомнив булгарского князя со странной просьбой, поинтересовался у визиря:
— А что, князь булгарский, который ищет родственников, еще в столице? Или ушел в Булгарию?
Через какое-то время визирь доложил:
— Булгарский князь Роман в Сарае, стоит на дворе купца Бамота. С гонцом, что я послал, передал просьбу.
— Еще одну? — сурово сдвинул брови хан. — Не много ли?
— Просьба малая: дать грамоту на Русь, чтобы со стороны разъездов и застав не чинить ему препятствий.
— А на Русь-то ему зачем? Он из Булгарии, князь булгарский.
— Говорит, что подарки от тебя, великий хан, везет князю Александру Невскому.
— Ах, да, — вспомнил хан. — Выдай князю грамоту на Русь. Пусть едет!
Отпевали Цветану в церкви Спаса Преображения. Хоронили всем миром.
Андрей ходил по терему словно больной, никого не видел, ничего не слышал. Даже обращение к нему сыновей оставалось без ответа. Утрата была настолько тяжела для него, а переживания столь глубоки, что Роман Федорович встревожился: не свихнулся бы названый сын от горя.
Прошли недели, и Андрей понемногу стал приходить в себя, во взоре появилась осмысленность, он начал вникать в дела городские. Городец возрождался, все больше людей выходило из лесов на прежние места жительства. Князь Роман решил, что уже может оставить сына и внуков одних, и засобирался в путь-дорогу.
Вечером накануне отъезда состоялся разговор отца с сыном, в ходе которого Андрей неожиданно попросил:
— Забери Ромку и Святослава с собой в Булгарию. На Руси опасно. Я лишился жены, не хочу потерять и сыновей.
— Ты хорошо подумал об этом? — еще не веря в просьбу, спросил Роман Федорович.
— Да. Не одну ночь провел в бессоннице. Знаю, что тяжело мне без них будет, но зато у тебя в Ошеле их татарам не достать.
— Хорошо. Я заберу их, но не сейчас, а ближе к осени. Ноне же я еду во Владимир. Надо подарок ханский передать, повидать Александра Ярославича. Хочешь, внуков возьму с собой в стольный град? Тебя не зову, опасаюсь за твою жизнь.
— Что моя жизнь, если в ней нет Цветаны! Я часто оставлял ее одну. О чем сожалею, но былого не вернуть. Только когда ее не стало, я понял, что Цветана для меня значила. И сыновья… Отдаю тебе, словно куски тела от себя отрываю. Больно, но я так решил.