Александр немного замялся, но, пересилив смущение, сказал:
— Я, владыка, в Сарай еду не князя Святослава на великокняжеский стол ставить. Слаб он. Не удержать ему Русь в руке. Сам хочу сесть во Владимире. Силу в себе чувствую. Благослови, владыка.
Решение Александра было для епископа неожиданным. Проведя в раздумьях немало времени, он спросил тихо сидящего перед ним новгородского князя:
— Почему ты, Александр, решил, что достойнее других? И стать тебе великим князем есть наилучшее для Руси?
— Я старший в роду. Князь Иван отошел в мир иной. О Святославе я сказал. По твоим, владыка, словам, взойдя на великокняжеский стол, я не нарушу порядка приятия власти на Руси, — спокойно, с достоинством ответил Александр.
На что епископ Кирилл покачал головой и с горечью в голосе произнес:
— По праву власти дети князя Юрия Всеволодовича великими князьями быть должны, а потом уж Ярославичи.
— Так нет же никого из Юрьевичей, все загинули под татарами, — с возмущением воскликнул Александр.
— То-то и оно, что не все. Есть в роду Юрьевичей преемник, князя Юрия сын. Волей князя старшинство ему передано. На то есть грамота. Я храню ее.
— Кто таков? — невольно вырвалось у Александра. — Почему доселе таится?
— Потому, как и тебе, для него Русь дорога. Не хочет распрей меж князьями.
— Да кто же он? Ведом ли? — еще не веря в услышанное, воскликнул новгородский князь.
— Тебе он ведом, князь Александр.
Нарушив затянувшееся молчание, Александр спросил:
— Так что же делать, владыка, посоветуй? В Орду не ехать не могу, зван грозно. Русь оставить на Михаила тоже не могу.
— Молись, и Бог не оставит тебя. Он и поможет принять правильное решение.
— Кто еще знает о сыне Юрия Всеволодовича?
— Посольский боярин Роман Федорович, более никто.
Князь Александр медленно поднялся с лавки, поклонился.
— Прощай, владыка. Путь в Сарай долгий. Обо всем есть время подумать. Поспешности в решении моем не будет. А как там, в Сарае, сложится — один Бог знает.
С тем и вышел из горницы.
Дождавшись брата Андрея из Суздаля, в декабре 1247 года Александр покинул стольный город. Обоз набрался немалый. Помимо дружины, братьев-князей сопровождали бояре, священники, слуги, с собой везли припасы, подарки. До Рязани, несмотря на морозы и обильные снегопады, дошли споро, а вот путь на юг, через Половецкую степь, по безжизненному пустынному пространству, продуваемому ветрами, был долог и тосклив. Наконец достигли границ половецких земель, обозначенных каменными бабами-истуканами. Начали встречаться татарские разъезды, гоночные ямы, заставы. Ехать стало спокойнее, так как гонцы ямской службы то ли вызвались сами, то ли получили указание сопроводить новгородского князя в Сарай.